Подъезды

© Слава Тараненко, 2017

ISBN 978-5-4483-9662-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Солнцем залитая площадь провинциального городка, заветренные гвоздики. Несмолкаемые речи из репродукторов, лающий крик куцего, сборного, кастрированного духового оркестра. Шары, и флажки в сквере, возле всполохов вечного огня под гравировкой вечной памяти. В стоптанных ботинках, с зажатой в морщинистой руке несколько тюльпанов. Перезвон медалей и орденов на груди с двух сторон. поникшие худые плечи, застиранные но тщательно выглаженные брюки, Лавочка, в глазах притихшие желание спрятаться от назойливого внимания. В душе гордость и скромность за отчизну. Слеза накатила комком в горло, и выплеснулось в чествование тех немногих оставшихся свидетелей парада победы, или освобождения концентрационных лагерей. Сирень на броне закопченных танков, и цветущие сады освобожденных городов. Ночная сирена ПВО, и разведка в тыл врага. Холод в окопах пронизывающий до костей, и мимолетные радости в треугольниках замусоленных конвертов. Девчушка в белой косынке умоляет дожить до госпиталя, дороги коих не переходить. Крики ура до хрипоты, и марш броски по лесам и полям. Все как калейдоскопе в глазах и притупившаяся память рядового Иванова притихшего под гнетом новой жизни и долгости лет. Полевая кухня раздает кашу и чай в пластиковых стаканах, мальчик лет пяти в гимнастерке и пилотке лихо заломленной на затылок. Летят годы, все больше грусти и все меньше настоящих солдат отчизны.

Башмак, брошен и погрызен до способности оказаться на помойке. Серия статей, так долго выносимая на первую полосу провинциального издания, превращена в отхожее место. Поскуливая и выкрикивая приветствия, скачет четвероногое создание с лопоухими ушами и доверчивыми глазами. Сколько страсти в урывками выхваченном взгляде. Сколько страсти… дорога из столицы и возвращение домой из круговерти будней столичной жизни не может изменить преданность маленького зверька.

В тумане голова, и просыпаясь средь ночи немного приболеваешь. Хорошая музыка, немного приправленная отечественным кинематографом, и короткими пробежками по улице с оглядкой по сторонам. Алкоголя чуть больше чем надо и не спанье до утра. Запах ментола, и рядок таблеток на замызганной, жизнью руке. Больничный! Встряхнутый градусник, липовое кашлянье, и хорошее настроение на ближайшие пару дней. Дневной сон, и водка с утра. Таинство приготовления волшебного отвара из ромашки и чабреца, дышание над картошкой плавно переходящее в закусь с огурцами и грязной давно не доставаемой из шкафчика стопкой. А вечером в компании с теплым пледом просмотр доброго старого и бесконечно надоевшего фильма. Листок нетрудоспособности – на сколькое может подвинуть…. изголодавшуюся душу. Исчезнуть из жизни на пару дней, без ранних вставаний, крика начальника, и прихода с работы на полчаса раньше времени. Квартира начинает жить другими ощущениями, холодильник вспоминает о своем не только ночном предназначении. Мир меняется прямо на глазах и тебя уже не бесит капающий кран или кем-то забытый свет в туалете. Радость случайного пребывания в стенах собственного дома становится непривычным и временами неожиданно грустным. Запотела, налил, и пару часов в нирване сна. Ночи, пролетающие под то что успел купить до десяти. А пару дней еще есть. Визит в поликлинику, с тайной надеждой о продлении, и желание предаться безобразному распутству во времена вынужденного отпуска, толкают на не виданные красноречия в кабинете местного терапевта. Желание продлить, несомненно, важнее отдать стране план! Сны с не розданным желанием, и горячий чай. Тянущее чувство упавшей на тебя случайной свободы. Грезы в ночи в обнимку с тасканой подушкой, и сны про Питер, реальные на столько, что начинаешь выдавать их за реальные путешествия….