Восьмидесятые годы
Валерий Петрович работал в детском хирургическом отделении. Был он высококлассным хирургом-урологом и делал уникальные операции младенцам, которые уже рождались с патологией. Вырос он в семье врачей, и потому вопрос о выборе профессии не стоял, парень пошёл по стопам родителей, в частности мамы, Филимоновой Ксении Станиславовны – известного оперирующего детского уролога.
Отец тоже был хирургом-кардиологом, и родители даже поспорили однажды, какую специализацию выберет сын. То, что он будет оперировать, не оставляло сомнений, но вот в какой области?
Молодой тридцатилетний Валерий Петрович совершал чудеса за операционным столом. Мать с удовольствием хвалила сына и констатировала, что он превзошел её.
– А как же! – обняв жену, улыбнулся отец, – мужчина в хирургии – Бог!
Но, перехватив удивленный взгляд жены, добавил:
– А женщина – Богиня!
Все радостно рассмеялись, и Ксения Станиславовна обратилась к сыну:
– Сынок, вот только одно «но»! Ну сколько можно страдать? Уж достаточно времени прошло! Ну не сложилось с Оксаной, а жизнь-то идёт! И выбирать пару будет всё сложнее.
Улыбающееся лицо Валеры вмиг омрачилось. Не желая продолжать надоевший разговор, который возобновлялся каждый раз, когда мужчина навещал родителей, поднялся:
– Я уж опаздываю. Спасибо, мамочка, было очень вкусно!
– Ну вот что с ним делать? – проговорила Ксения Станиславовна после ухода сына.
– А ничего! – весело ответил Пётр Валерьевич, – мужчина и в пятьдесят жених, Ксюша, – муж крепко поцеловал жену.
– Ох, Петя, что ты говоришь? Не дай Бог! Господи, пропусти мимо ушей то, что сейчас сказал этот отец про своего сына!
– Ксюш, а ты не тревожься! Всё будет хорошо! Любил он Оксанку сильно, понимаешь? А она не выдержала его ритма, и это тоже пойми. Ну подумай сама, не будь ты врачом, смогла бы ты со мной жить?
– Да, Петя, ты прав! Бесконечные дежурства, срочные операции, звонки, телеграммы даже тогда, когда ты в отпуске…
– Ну, а я о чём тебе говорю? – тут же подтвердил муж, – а помнишь, как мы с тобой из Ялты уехали раньше времени, оставив Валерку твоей маме? – улыбнулся Петр Валерьевич.
– Ой, Петя, помню! Сложный какой был случай, еле спасли девочку, – Ксения Станиславовна покачала головой, – Кстати, на днях она мне звонила, хочет повидаться. Что уж у неё случилось? На обследовании ведь совсем недавно была.
– Ксень, да звонила Маруся и мне тоже. Это я ей сказал тебе позвонить, и ещё раз с тобой проконсультироваться. Беременная она! – припечатал Пётр Валерьевич.
– Ой, Петя, – Ксения Станиславовна всплеснула руками, – и радостно, и страшно! Выносит ли? Родит ли?
– Всё будет хорошо, – муж обнял жену. – И с Маруськой, и с её ребёнком, да и с нашим оболтусом!
Выскочив из подъезда, Валера зашел в телефонную будку на углу и набрал номер телефона, а услышав милое сердцу «алё», проговорил:
– Оксан, я еду, встречай. Что захватить?
– Валер, ничего не нужно, приезжай сам, пока свободен!
Через полчаса он стоял на пороге квартиры любимой женщины, которая ещё недавно была его женой, но не выдержав напряженного графика мужа, ушла. Через год бывшие супруги встретились снова, и вот уже почти полгода тайно встречались.
Оксана работала кадровиком в каком-то строительном тресте, зарабатывала немного, денег едва хватало, чтобы сводить концы с концами и снимать небольшую комнату в трёхкомнатной квартире в Подмосковье. Родиной Оксаны был Владивосток.
После жарких объятий Валера решил серьёзно поговорить с бывшей женой.
– Оксан, ну давай откроемся моим, сегодня меня опять костерили. И уже переезжай ко мне снова, а? Бери весь быт в свои руки, дом опустел без тебя, к родителям столоваться бегаю, а уж по ночам так только что не вою.
