За несколько часов до полета отец торопил нас, и всё время напоминал, чтобы мы ничего не забыли. Для меня, а тем более для моей сестрички Даши это был первый полет на самолете, и я немного волновался. В аэропорт мы прибыли как раз перед самой регистрацией. Отец еще раз окинул взглядом все наши вещи и спросил:
– Я надеюсь, вы ничего не забыли. Мы едем туда на три месяца. Даша, ты зубную щётку, расчёску, сапожки и домашние тапочки взяла? Немного растерянная от неожиданной смены обстановки девочка только молча кивнула.
Потом папа обратился с похожим вопросом ко мне. И я отчитывался, что моя зубная щётка, несколько пар носков, ботинки и таблетки от головной боли и кашля лежат в чемодане.
Но папа был очень возбуждён и через некоторое время снова спросил у Даши:
– Ты свою любимую куклу взяла?
– Зачем ей там кукла? – размышлял я.
Моя младшая сестричка была довольно самостоятельной и умной девочкой и, насколько я знаю, в последнее время уже не игралась ни в куклы, ни в другие игрушки. Зато она очень много читала и живо интересовалась новинками детской литературы.
Меня мало интересовали наши вещи, и я озирался по сторонам, любуясь громадным зданием аэропорта и множеством людей снующих туда-сюда с огромными чемоданами.
– Ты опять замечтался, – толкнул меня в бок отец. – Пошли нам кажется туда.
Невысокого роста женщина в красивой строгой униформе работницы аэропорта взяла у нас билеты, документы и стала пристально нас разглядывать. Мне это не понравилось, и я сделал такое выражение лица, что тетка, посмотрев на меня, странно улыбнулась. Потом, приняв строгое выражение лица, женщина спросила у отца
– Шепелев Виталий Григорьевич? Цель вашей поездки в Кишинёв?
– Я же передал вам бумаги, в них всё написано.
– Таков порядок, отвечайте на мои вопросы кратко и ясно.
– Я инженер водной компании, еду в Кишинёв на три месяца в командировку. Наша компания заключила договор на бурение скважин и установку трёх водонапорных станций в отдаленных селах Молдовы.
– Вы едете в командировку с детьми, – удивилась женщина.
– Чего она пристала к нам? – начал злиться я. Тетка мне явно не понравилась с первого взгляда.
– Мне не с кем их оставить, – папа озабочено посмотрел на нас. – Их мама умерла два года назад, и руководство моей компании разрешило взять в командировку детей в качестве исключения.
– Странно, у вас в компании других специалистов нет, – буркнула себе под нос работница аэропорта.
Зачем папа рассказывает чужой тетке о наших проблемах. Какое ей дело, едешь ли ты сам в командировку или взял с собой своих детей. А нас действительно не с кем оставить. Впереди летние каникулы, а у него работа. И он единственный специалист в этой отрасли.
Когда нашей мамы не стало, папа был очень грустный, но старался не подавать виду.
– Мама временно нас покинула, – говорил он. – Если вы будете себя хорошо вести и помнить её, то она может быть вернется.
На тот момент мне было 10 лет, и я отлично понимал, что мама уже не вернется. Она уже никогда не скажет милым ангельским голосом: « Мойте руки, садитесь обедать» или « Вы уроки уже сделали». Мама нас любила, никогда не наказывала, и никогда не повышала на нас голос. Она была очень добра ко всем, ее все любили и уважали. Мама уже больше не будет гладить меня по голове, говорить нежные слова, не будет перед сном читать моей сестре сказку, не будет улыбаться и вообще она останется только в наших воспоминаниях. Я очень хорошо помню тот день, когда нашей маме поставили страшный диагноз. Она очень долго болела и спустя какое-то время, вернувшись домой, обессилено опустилась на кресло и произнесла это страшное слово» рак». Через полгода её не стало. В последнее время она лежала в больнице и даже не хотела нас видеть. Я думаю, что она была в таком страшном состоянии и хотела, чтобы мы запомнили её веселой и жизнерадостной, а не такой, как во время болезни.
