Глава 1
Выбиваясь из последних сил, я упорно ползла по еле
заметной тропинке к домику ведьмы. Только она могла мне помочь –
если я не умру раньше, так и не добравшись до места обитания
отшельницы.
Кто я? Я та, которой быть не может. Я – полукровка.
Оборотень и маг.
Такого в нашем мире не было давным-давно, так
говорит моя учительница, мой друг, моя сестра и моя вторая мать –
ведьма, что заменила мне всех. Та, в ком я сейчас так нуждаюсь.
Оборотни не имеют магии и не могут колдовать. Именно за это они,
мягко говоря, и не любят человеческих магов, хоть и вынуждены
пользоваться их услугами, очень недешевыми к слову. В свою очередь
маги едва терпят оборотней – за то, что те могут оборачиваться.
Учитывая регенерацию двуликих, их очень трудно убить, они
прекрасные воины – сильные, быстрые, выносливые. С незапамятных
времен идет негласная война между “лесным народом” и колдунами.
Вражда, которая унесла уже немало жизней, что с одной, что с другой
стороны.
Раньше, будучи маленькой, я считала себя двуликой,
ничем не отличающейся от своих соплеменников, за одним исключением:
я была самым слабым существом среди себе подобных. Моя мать –
оборотень-рысь, рыжая с серым, со смешными кисточками на ушах и
веселым легким характером. Отец – большой, свирепый, черный
альфа-волк, вожак нашей стаи.
С самого раннего детства я знала: отец меня не
любит, скорее даже ненавидит. Сколько же мне перепало наказаний и
трепок за то, за что моих младших сестер и брата не то что
подвергали наказанию, а даже хвалили! Тычки и затрещины, грубые
окрики и вечно недовольный взгляд главы семьи в мою сторону, на
любое мое действие вынуждали ниже склонять голову, пряча в глазах
боль, непонимание и обиду.
Все детство я обслуживала нашу семью, словно
прислуга в чужом доме. Нянчилась с младшенькими, убирала, помогала
кухарке на кухне, возилась в огороде и присматривала за хозяйством,
но несмотря на все старания, мною были вечно недовольны, ругая за
криворукость и несносный характер. За лень и недостаточное
почитание родителей.
Мама не заступалась, из-за чего мне казалось, что
она стыдится меня – этого ужасного ребенка – глупого, страшненького
и неуклюжего. Я еще помнила время, когда она укачивала меня на
своих руках, пела колыбельную и тихонечко целовала меня перед сном.
За что, почему она так изменила ко мне отношение, я не знала, но
очень старалась быть всем полезной, хотя внутри меня все и
сжималось от горечи.
Младшие подросли и переняли отцовское отношение ко
мне, а ведь я их очень любила, утешала, когда они плакали, вытирала
им носы и рассказывала сказки... Стая же относилась ко мне…
равнодушно: меня словно и не было, никто не обращал на меня
внимания, никто ни разу не улыбнулся мне, не заговорил.
В тринадцать лет я не смогла обернуться, после чего жизнь
моя в стае стала еще ужасней. Все время ловила насмешливые взгляды
соседей, даже дети смеялись мне вслед, а иногда и швыряли комки
грязи в спину. Да, в нашей стае, как и у всех оборотней, ценилась
сила, и поэтому слабым было очень трудно – им не было здесь
достойного места. Их никто не держал, их голос не имел силы, им
доставалась самая грязная и трудная работа, им тяжело было найти
пару. На зов слабого оборотня не откликались самки, на запах слабой
двуликой не велись потенциальные женихи.
А я была слабой, очень худенькой, хрупкой, у меня не было
даже регенерации оборотней и синяки и переломы заживали очень
медленно. Мои сестры и брат, играя со мной, иногда ломали мне
кости, не соизмеряя свою силу, да и удары отца часто заканчивались
травмами.
Даже внешностью я отличалась от всех: у меня были
золотистые, спускающиеся ниже спины вьющиеся волосы, которые я
всегда прятала, сворачивая в узел и покрывая платком. Но сильнее
всего отличали меня от прочих членов стаи глаза – большие,
темно-голубые. Ни у кого в стае не было таких глаз: были желтые,
карие, зеленые, черные, как у моего отца, но темно-голубых я
никогда и ни у кого не видела. По единодушному мнению всей стаи я
была уродом.
