Глава 1
- Я в душ, - недовольно кидает муж, и я киваю, помогая снять
пиджак.
Степа только что пришел с работы, снова нахмуренный, и сразу
скрылся в ванной. Слышу, как льется вода, и хочу присоединиться к
нему, приласкать. Но отметаю спонтанное желание, лучше вкусно
накормлю.
Только делаю шаг к двери, но меня отвлекает звук уведомления, в
брошенном на кровати смартфоне.
Не знаю, зачем беру телефон мужа, просто захотела переложить его
по привычке на комод. Но в следующий миг застываю над ним,
всматриваясь в изображение младенца. Видео включилось неожиданно, я
уже занесла палец, чтобы выключить, но так и застыла с телефоном в
руках.
- Вот какой у тебя сыночек, милый! – воркует женский голос,
смутно знакомый. – Поздоровайся с нашим любимым папочкой,
малыш.
Не могу оторваться от экрана, с маниакальной жадностью
вглядываюсь в маленькое сморщенное личико. Моя мечта будто
воплотилась в жизнь. Я мечтала родить любимому сына, и записать
такое видео. Я мечтала…
Но это не мой малыш. Боль растекается черным сгустком в груди.
Выдохнуть не могу. Кажется, что вспыхну. Сгорю дотла. Если выдохну,
то сгорю.
- Что там у тебя? – интересуется муж, вытирая влажные волосы
полотенцем. – Что это?
Я без слов отдаю телефон ему. Включается повтор записи, и я
снова слышу приторно-сладкий голос. Вдруг осознаю, чей он.
Хочу кричать, но из горла только шипение вырывается клочками.
Хочу рухнуть на пол и умереть. Не хочу объяснений. Не хочу
оправданий.
- Дыши давай! – чувствую, как горло орошает лекарство и спазм
отпускает. – Сдохнешь ведь, идиотка.
Падаю на кровать, обессиленная, опустошенная. Муж стоит с
ингалятором в руках, всматривается в мое лицо.
− Почему она, Степ? Почему дочь моей старшей сестры? Чтобы мне
больнее было? – едва могу шептать, а кажется, кричу.
- Ну вот, теперь можем и поговорить, - говорит жестко,
присаживаясь рядом на кровать.
На нашу кровать. Здесь мы столько раз пытались зачать наше дитя.
Бесполезно. Надежда появлялась и таяла, с каждой попыткой. И так
четыре года.
- Ты же понимаешь, что нам нужно развестись? – любимый мужчина
грубо разворачивает меня к себе, хочет понять, слушаю, или в ступор
впала. – У меня родился долгожданный сын, и я должен быть с ним.
Фирму я тебе не отдам, сама понимаешь, что не потянешь. Да и я ее с
нуля поднимал.
- На мои деньги! – взрываюсь вдруг.
Мне не жаль денег. Мне не жаль терять фирму. Мне жаль
потерянного времени. Жаль преданные чувства.
- Да, на твои. Но я тебе их давно вернул. На твое дорогостоящее
лечение. На твои все эти процедуры бесполезные. На то, чтобы
оживить твое пустое нутро. А с… с моей любимой женщиной все само
собой получилось. У меня сын родился.
Муж встает и достает чемодан, складывает в него вещи.
- А как же я? – едва могу вымолвить.
Острый ком не дает говорить. Боль от предательства давит как
пресс, сминая меня.
- Ты? А что ты? Ты шлак, Катя. Отработанный материал. Живи, как
жила. У тебя же ничего не изменилось. Почти. Я давно уйти хотел, но
ты же постоянно стонешь, умираешь. То приступ, то неудачная попытка
тебя расстроила. Хватит!
Как сквозь вату продираются его обидные слова. Но они
справедливы отчасти.
- Ты же забросила себя, Катя, вся помятая и растрепанная.
Достала эта постоянная гонка за беременностью! То нельзя, то не
время для зачатия. То работаем над зачатием в усиленном режиме,
хочешь или не хочешь. Устал или нет сил, но надо! У нас же этот
гребанный график. Овуляция же у нас! Достало все! У нас в доме
смеха не стало, музыки. Траур у нас будто.
- Степ… я бы исправилась… - лепечу, оглядывая себя. Он прав,
старый спортивный костюм не красит меня. – Но я же старалась… я
думала, нам ребенок нужен…
- Ребенок нам нужен? Ты уверена? Ну родила бы ты, быстро интерес
потеряла бы и нашла себе новую неразрешимую проблему. Тебе просто
скучно. Ты перестала следить за собой, потерялась, как женщина. Где
та веселая и красивая Катенька, от которой крышу сносило? Нет ее…
погребена под тоннами шлака. Ты сама стала шлаком.
