После развода. Право на отцовство

– Папа, у меня всё хорошо. Давид уже начал говорить. Представляешь, вчера сказал нам с Олегом, что хочет сестричку или братика. Такой забавный мальчуган с боевым характером. Видел бы ты его только…

Застрявший в горле комок не позволил говорить дальше. Слёзы скатились по щекам. Опустив на могилу букет из десяти красных роз, я выпрямила спину и дёрнулась как от пощёчины, почувствовав рядом с собой присутствие человека.

Это был мужчина с терпким запахом одеколона, знакомым до боли. Отчего в моей голове ожили никогда не забытые слова.

“Надеюсь, ты будешь счастлива, Яра”

Боковым зрением я уловила приближающийся силуэт и обомлела. Эмин. Точно он! Пришёл к отцу на могилу в день годовщины его смерти, как и я.

Возложив цветы на плиту из чёрного мрамора, Эмин выпрямил спину и стал рядом со мной. А я на него не смотрела – не могла. Мне дышать стало больно, будто грудную клетку сдавило тисками. Я не знаю откуда взялись во мне силы не шлёпнуться в обморок, ведь мы ни разу не виделись за три года после развода. И вдали от него я уже начала думать, что смогла забыть этого мужчину, выдернуть любовь к нему из своего сердца вместе с корнями.

Я ошибалась…

– Значит, сына родила. Сколько ему, Яра? – низкий баритон заставил меня вздрогнуть.

– Два года, – ответила еле слышно, но он услышал, потому что когда я решила уйти, то Эмин не позволил мне этого сделать. Поймав меня за запястье, заставил остановиться.

Мы предстали друг перед другом лицом к лицу.

Всё такой же высокой. Мне всё так же нужно задрать голову, чтоб заглянуть в его тёмно-карие, почти что чёрные глаза.

Я посмотрела на него. И увидела в его холодном взгляде боль необъятных размеров, отчего моё трусливое сердце сжалось в груди до размера теннисного мячика.

Мы молчали. Время тянулось бесконечностью. Просто стояли напротив друг друга. И молчали…

Он изменился. Очень.

На висках первая седина, а вокруг глаз появились новые морщины – не мимические, а уже глубокие, как в старости. Только Эмин совсем нестарый. Ему тридцать семь, старше моего мужа всего лишь на пять лет.

– Значит, сын мой, – не спросил, а констатировал факт.

Я даже ничего не смогла ответить. Потому что эта встреча стала для меня настоящей неожиданностью. Я пришла к папе на могилу, разговаривала с ним, как обычно это делаю, когда прихожу проведать. Видимо, Эмин пришёл чуть позже. Подошёл неслышно со спины. И всё услышал.

– Почему раньше не сказала, что родила от меня ребёнка?

– Не хотела ставить тебя перед выбором, Эмин. Тебе нужно было спасти свою дочь, а мы с сыном не вписывались в твои планы.

– То есть, если бы спустя почти три года мы с тобой случайно не встретились, ты бы и дальше скрывала от меня мальчонку? – спросил Эмин и я кивнула, а чёрные глаза бывшего мужа налились дикой яростью.

– Извини, Эмин. Мне нужно идти, – не выдержав раздираемой на части боли, я решила уйти, но не ушла. Только шаг в сторону сделала, как Керимов преградил мне дорогу.

– Пока всё не объяснишь, ты отсюда никуда не уйдёшь.

В голосе Эмина слышалась сталь, а от самого бывшего мужа веяло настоящим холодом. И я вдруг вспомнила: с чего начались наши отношения. Инициатором всего и всегда была я. Однажды я полезла к нему целоваться, а после того как мы фиктивно поженились, ночью пришла в его спальню и разделась догола. Эмин стал моим первым мужчиной, потому что так захотела я.

Теперь понимаю, была дурой. Влюблённой по самые уши я не думала о том, что будет завтра. Жила одним днём, ловила каждый момент.

Но отныне всё иначе. Я больше не та легкомысленная дурочка, какой запомнил меня Эмин. Теперь я беспокоюсь о будущем, о своей семье и меньше всего хочу её разрушить. Нам ни к чему с Эмином эти разговоры, пусть всё останется как есть – меня это вполне устраивает.