«Бал в доме семьи Джонс. Пока мы
живы, давайте жить! Мистер лорд Ричард Ремингтон приглашается на
бал по случаю возвращения четы Джонс из долгого и интересного
свадебного путешествия в сказочную Индию. Офицер Теодор Джонс и его
супруга леди Шарлотта Джонс будут счастливы видеть вас в своём доме
во вторник, пятого января текущего года, в одиннадцать часов
вечера.»
В девушке, на которую старался не
засматриваться Ричард, не было ничего особенного. В ней безошибочно
можно было распознать представительницу обедневшего рода, который
живёт где-то далеко от столицы и в приличном обществе до этого не
блистала, а значит и не была дебютанткой.
Даже внешность у неё была обычной и
не позволяла выделиться на фоне других красавиц, если не
присматриваться. Юная леди была довольно хорошенькой и будь на ней
иной наряд или хотя бы иного цвета, то её бальная книжка была бы
заполнена в первые минут десять после того, как девушка переступила
порог.
Ричард не мог не отметить того, что
девушке абсолютно не идёт тёмно-зелёное платье, которое лишь
подчёркивало бледность кожи и не скрывало недостатков: излишняя
худоба, которую не мог подчеркнуть корсет и из-за этого фигурка
девушки была нескладной, а пышные рукава лишь придавали более
нелепый вид, чем подчёркивали изящные плечи и хрупкие руки.
Такие не становятся предметом
обсуждения гостей: слишком тихая, слишком робкая, слишком
восторженная, слишком незаметная, слишком невзрачная. Такие не
подходят для холостяков, жадных до чужого наследства: платье из
добротной, но недорогой ткани, отсутствие дорогих кружев и
украшений, слишком простенький веер и абсолютное отсутствие умений
флиртовать и кокетничать.
Ричард знал, что Киару никогда не
стала бы фавориткой сезона и не была бы желанной невестой: в лучшем
случае она получила бы всего одно предложение от какого-нибудь не
слишком удачливого джентльмена, которому отказали бы более
популярные юные леди.
Но тем не менее, было в девушке
нечто притягательное, что заставляло Ричарда замирать в её
присутствии и желать смотреть только на неё. Возможно, это
происходило лишь из-за того, что он не раз видел её в более простом
платье и знает, что каштановые волосы, сейчас уложенные в
незамысловатую причёску, вьются от природы и волосы у юной леди
длинные, а возможно Ричарду был приятен цвет глаз девушки:
ярко-зелёный. Но, скорее всего, девушка притягивала к себе мужчину
благодаря тому, что за несколько лет знакомства, он видел, как из
маленькой девочки она превратилась в юную девушку, знает, что
сердце у неё доброе, а сама она умеет мечтать и грезит совсем не о
балах и вовсе не о том, чтобы быть любимицей публики.
— Я принял решение.
Ричард успел забыть, что пришёл на
бал не один, а в компании Джозефа Индигиана, который, при желании,
мог сойти за отца, который подыскивает своему холостому отпрыску
невесту. Мог бы, если бы не одно но: Джозеф и Ричард не были
родственниками. Их объединяло лишь то, что когда-то очень давно, в
конце пятнадцатого века, Индигиан обратил Ремингтона в вампира. И
теперь оба здесь находились лишь из-за того, что Ричард захотел
покинуть клан «Ночной Огонь».
— Решение? — слова Джозефа помогли
Ричарду отвлечься. Он посмотрел на Джозефа, мысленно собирая все
силы в кулак, чтобы говорить равнодушным тоном.
— Обратишь её в вампира,
добровольно, естественно, и сможешь уйти из клана.
Джозеф торжествовал. Это легко можно
было заметить по торжествующей и снисходительной улыбки,
лихорадочном блеске глаз и не скрываемой ненависти к одной из
гостьей бала.
Ричард невольно проследил за
тростью, с помощью которой старик указал на выбранную жертву. И
стоило ему посмотреть на юную девушку в тёмно-зелёном платье, как
вампир, сделав шаг назад, мотнул головой. Желанная свобода никогда
ещё не была настолько проклятой: Джозеф указал на Киару, словно
зная тайные мечты своего поверенного в делах.
