Последний демон. С Тьмой навечно

Сны…

Все красочней, все реальней. Образы прошлого или игра моего воспаленного безумного разума, то и дело соскальзывающего в пестрый омут грез? Все чаще я не хочу приходить в себя, все чаще хочу остаться в этих снах навсегда, хочу понять, что именно в них вижу.

Лица…

Так много лиц. Они вереницей проносятся перед внутренним взором снова и снова, вот только разглядеть ни одно из них не могу. А потом эта бешеная пляска заканчивается, и я начинаю слышать ЕГО. Голос. Мужской. Он зовет. Шелестит в голове, скрежещет, царапает сознание, проникает в него, тянет в реальность, манит за собой. Голос кажется до боли родным и до дрожи пугающим. Я понятия не имею, кому принадлежит этот зловещий шепот, столь властный, что поневоле хочется подчиниться. Он поселился в разуме совсем недавно и вскоре стал неотъемлемой частью моих снов.

– Дайна, отзовись. Иди ко мне. Я не причиню тебе вреда. Просто скажи, где ты.

Именно от него я узнала свое имя, но так ни разу и не ответила на зов. Что-то внутри меня противилось ему. Интуиция подсказывала: «Молчи!» И я упорно молчала, просыпалась и молчала, крепче прижимая к себе спящего рядом сына. Не понимаю откуда, но я точно знала: голос опасен для него, голос может ранить моего мальчика или того хуже – погубить. Никогда не допущу подобного, никому не позволю прикоснуться к нему!

Сегодня голос снова звал, снова уговаривал. Я проснулась разбитой и встревоженной. Привычно притянула сына ближе к себе, отчего он что-то невнятно пробормотал. Уткнувшись носом в его белобрысую макушку, снова постаралась заснуть. И, кажется, у меня получилось, потому что я снова услышала голос, но в этот раз к моему огромному удивлению он принадлежал не мужчине.

– Так вот ты какая на самом деле. Та, о ком нельзя говорить.

Я парила во тьме, и прямо передо мной точно так же парила девочка. Лет шести-семи. Красивая и отчего-то смутно знакомая. Точнее, знакомыми мне казались ее коричневые глаза и длинные черные, будто уголь, волосы. Привиделось, что давно, где-то в другой жизни, я касалась таких же вот черных волос, непослушных и жестких, но те вроде были куда короче. «Ты никогда и ничего не забываешь, мой маленький демон», – неожиданно пронеслось в голове и на мгновение почудилось, словно кто-то стиснул меня в крепких, надежных объятиях. Таких уютных и таких родных. Но наваждение быстро исчезло.

– Ты знаешь меня? – поинтересовалась недоверчиво. Девочка была первым увиденным мной человеком за долгие годы, с которым я могла поговорить, не считая сына.

Незнакомка покачала головой.

– Когда ты исчезла, я была совсем маленькой и не запомнила тебя.

– Откуда исчезла? – непонимающе уставилась на странную гостью.

– Из мира живых, конечно.

Девочка подошла ближе и крепко стиснула мою руку. Я не стала возражать. Она не вызывала у меня опасений, наоборот, от нее веяло спокойствием и чем-то невыносимо родным. Сердце болезненно защемило, когда ее пальцы сжали ладонь.

– Придется вернуться, Дайна. Тебе нужно вернуться. Понимаешь? – Она испытующе всматривалась в мое лицо. – Я приведу их к тебе.

– Кого приведешь?

– Моих папу и дядю.

– Я не могу покинуть это место, – отшатнулась, как если бы девочка ударила меня.

– Можешь и должна, – упорствовала собеседница.

– Голос, – пояснила я, помрачнев и теперь чуя в незнакомке угрозу. – Там, куда ты зовешь, живет тот, кому принадлежит жуткий голос. Он может навредить нам.

– Нам? – девочка искренне удивилась, захлопав длинными ресницами.

– Убирайся из моей головы!

И видение исчезло, а я так и осталась парить, не в силах понять, что же именно сейчас произошло.

Я стоял рядом с несколькими Тенями, главами кланов и небольшой толпой простых жителей Санмерата на каменистой безжизненной равнине, что находилась неподалеку от поместья Дайны. Впереди виднелись горные пики, как всегда теряющиеся в свинцовых тучах на фоне вечернего неба, за нашими спинами на возвышенности распростерлось каменное плато, где были похоронены все когда-то погибшие Тени и семья демона. Несколько лет назад именно там я уговорил Дайну позволить Гедеону и Зарине остаться в поместье, впервые проникся ее болью и осознал, сколько чудовищных испытаний выпало на долю повелительницы Санмерата. Теперь здесь, у подножия этого самого плато, мы устроили место прощания с погибшими, с теми, кого безжалостно забрал Хаос, навсегда лишив души умерших шанса обрести покой и однажды переродиться.