Это странная книга. Можно даже сказать, что это вообще не книга. У нее нет ни начала, ни конца. Нет ни завязки, ни развязки. Наконец, нет сюжета. Но то, что вы держите сейчас в руках, очень похоже на книгу, ведь так?
Попробую объяснить вам, что именно вы держите в руках.
В самом начале 90-х знаменитый американский телеведущий, человек, создавший жанр ток-шоу, Фил Донахью пригласил меня в Нью-Йорк, чтобы вместе с ним делать программу с чрезвычайно оригинальным названием POZNER & DONAHUE («ПОЗНЕР и ДОНАХЬЮ»). Когда я спросил Фила, почему «Познер и Донахью», а не «Донахью и Познер», ведь он намного более известен американскому телезрителю, чем я, он ответил: «Если программа провалится, пусть лучше называется «Познер и Донахью».
Программа не провалилась, напротив, она была очень успешной, имела высокий рейтинг и просуществовала почти семь лет. Она была закрыта по решению нового президента телеканала CNBC Роджера Эйлса[1], который счел ее слишком либеральной и потребовал, чтобы в новом контракте был пункт, обязывающий нас заранее сообщать ему тему будущей программы и фамилии предполагаемых гостей, без чего она не могла выйти в эфир. Мы сочли это цензурой и отказались, контракт наш не был продлен, и программа исчезла. Впрочем, это совсем другая история, она не имеет отношения к тому, о чем я хочу рассказать вам.
За годы работы в Америке я стал поклонником одной телевизионной программы, название которой «60 минут» (позже это название, совершенно не стесняясь плагиата, присвоили себе программы в других странах, в том числе в России). Она была создана в 1968 году и по сей день выходит раз в неделю в прайм-тайм на канале CBS. Итого пятьдесят три года с небольшим. Это абсолютный телевизионный рекорд.
Формат программы «60 минут» таков: три самостоятельных интервью и в завершение двух-трехминутный комментарий. Если мне не изменяет память, костяк «60 минут» составляли пять блестящих интервьюеров, причем у каждого был свой «конек». А вот автором завершающего комментария был всегда один человек – Энди Руни, журналист и публицист, отличавшийся острейшим языком и неподражаемым стилем. Я обожал его и восхищался им.
Еще работая в Америке, я прилетал в Москву один раз в месяц, чтобы записать две программы – «Мы» и «Человек в маске». Когда же я вернулся в Москву в конце 1996 года, то продолжал некоторое время делать эти программы, а в 2000 году стал автором и ведущим программы «Времена». Вскоре она стала очень заметной, по сути дела, была главной итоговой программой ОРТ/Первого канала. Просуществовала она восемь лет и прекратила своей существование по моей просьбе.
Несколько позже, объясняя свое решение в одном интервью, я сказал: «До “Познера” была программа “Времена”, которая была, на мой взгляд, очень хорошей – до определенного момента. Последней из этой категории была, как мне кажется, передача, посвященная гибели “Курска”. Потом, в связи с усилением так называемой вертикали власти, стало крайне сложно, а то и невозможно делать такие программы. В какой-то момент я просто понял, что не могу больше вести ее, и решил ее закрыть. С согласия Константина Львовича (Генеральный директор Первого канала Константин Львович Эрнст. – Прим. ВП). И тогда я предложил вместо нее программу “Познер”».
Программу «Времена» я завершал небольшим комментарием, который заканчивался словами «Вот такие времена», то есть я взял на вооружение придумку Энди Руни.
Когда я стал делать программу «Познер», то завершал ее таким же образом, добавив в конце слова «Удачи вам и приятных сновидений», которые я «одолжил» у другого выдающегося американского журналиста Эдуарда Р. Марроу.
