Муж задерживался. Уже который день.
Раньше он приходил домой с работы к семи как штык, а в последние
дни ходил сам не свой. Не нервный, как если бы были проблемы с
госпроверками, а взъерошенный, словно что-то бередило его душу.
Понимаю, он большой начальник, на
нем огромная ответственность. Само государство обратило внимание на
его завод по производству запчастей для автомобилей.
Как назло, я не могла с ним
поговорить наедине. Свекровь постоянно крутилась рядом и совала
свой нос во все наши дела, будто не давая нам остаться вдвоем
специально. И даже заставила нас раздельно спать, якобы муж заденет
живот и с ребенком что-то случится.
В сердце снова кольнуло от плохого
предчувствия, а очередное сообщение от доброжелателя и вовсе
испортило настроение.
“А ты знаешь, где сейчас твой
муж, Ульяна?”
Меня бросило в жар. Я отложила
телефон и подняла глаза на свекровь, которая всё сидела за
обеденным столом, и мне не давая уйти. Низ живота потянуло, я
сморщилась, но постаралась ей улыбнуться.
Я точно знала, где мой муж. На
работе или по делам. Если нет доверия, то и семьи нет. Замуж я
выходила не для того, чтобы сомневаться в муже и донимать
ревностью, да и Илья поводов никогда не давал.
Заботливый, любящий, семейный – муж
у меня идеальный.
Вот только родственники
подкачали.
– Твои манеры оставляют желать
лучшего, Ульяна. Сколько я тебе талдычу про то, насколько для
Титовых важны манеры, как о стенку горох, – закатила она глаза. –
Ты не представляешь, как я сгорала от стыда на приеме у
губернатора. Какой позор – перепутать десертную вилку с рыбной.
Скажу уж тебе честно, что скрывать? Не подходишь ты моему сыну. Ты
уж не обижайся, на правду не обижаются. Говорила я Илье, что дочь
шофера – не лучшая партия, но разве мать кто-то слушает в наши
времена? Да он и отца не послушал. Признавайся, чем ты его
приворожила?
Я молча опустила глаза, скрывая свои
эмоции, а я очень злилась. Не нужна была мне ее правда. Уж лучше бы
улыбалась в лицо, а за глаза пусть бы меня костерили сколько угодно
со своим мужем.
Малыш толкнул меня в живот, и я
невольно улыбнулась, но очередное оскорбление от свекрови стерло
улыбку напрочь:
– И даже не вздумай ссылаться на
свою беременность. Вот я, когда была беременна Ильей, то…
Свекровь продолжала возмущаться, в
очередной раз уколов меня моим происхождением. Я ей не понравилась
сразу, как только Илья привел меня на официальное знакомство с
родителями, ведь я была дочкой шофера Артура Андреевича Титова,
главы семейства Титовых.
Папа уже много лет работал шофером в
богатой семье, а мама – санитаркой в военном госпитале. Можно
сказать, неплохо устроились, по меркам обычных людей. Соседи в
нашем дворе даже завидовали родителям.
Но для Титовых мы все были людьми
низшего сорта.
Я вот, например, в глазах свекрови
была глупым неучем, ведь в свои двадцать находилась в академическом
отпуске в университете, где училась на педагогическом. И ее не
волновало, что поступила я туда сама, а решение оставить учебу с
Ильей мы принимали вместе. Когда я забеременела.
Они хотели для своего сына иную
партию, даже присмотрели ему невесту среди своего круга, дочь
давних знакомых, но случилась наша с Ильей любовь.
Я надеялась, что, как только они
узнают, что я жду наследника, их внука, то смягчатся, но нет. Им
было будто всё равно. Никто из них никогда не интересовался, как
проходила моя беременность. Отец Ильи пытался спасти свой умирающий
бизнес и часто был в отъезде, а мать приехала к нам буквально на
днях. О ребенке ничего не спрашивала, словно его не
существовало.
Неужели решили с мужем делать вид,
что нет у них внука?
Погладила круглый тугой живот, давая
понять сыночку, что мама его будет любить несмотря ни на что, даже
если бабушка и дедушка не захотят. Мои мама и папа совсем другие.
Добрые, участливые, ждут не дождутся, когда рожу внука.
