– Ты что, беременна? – как-то
недовольно произнесла моя двоюродная сестра Ольга.
– Да, – кивнула я и положила тест
обратно в футляр.
Мы с мужем десять лет не могли
завести ребенка, так что случившееся – чудо, не иначе.
– Ты в своем уме? – скривилась и
поджала Ольга губы, густо накрашенные красной помадой. Как по мне,
излишне вульгарно, но я в ее вкусы не лезла.
Мне не показалось, она и правда была
недовольна. Неприятно.
– Что не так, Оль? Ты же знаешь, как
долго мы с Давидом хотели ребенка. Наконец-то произошло чудо, я уж
и перестала надеяться.
Мы с мужем поженились десять лет
назад, когда мне было двадцать, а ему двадцать три. Я хотела детей
уже с восемнадцати лет, и Давид поддерживал меня в желании сделать
нашу семью больше, вот только никак не получалось. Первые два года
мы списывали это на неудачи, а уже после начали проходить
медицинские обследования длиною еще в два года. Несмотря на
выписанные препараты для увеличения моей фертильности, я так и не
смогла даже забеременеть. Когда нашему браку исполнилось четыре
года, у нас начался кризис в отношениях, но мы его сумели
преодолеть, и теперь наше терпение воздалось сполна. Я
беременна.
– Всё не так. Ты уже не юная девица,
ты старородка, в конце концов. Ты хоть знаешь, какие осложнения
могут быть? Вдруг инвалида родишь, умственно-отсталого. Вот помнишь
Светка, внучка подружки моей бабки, у нее сын родился с
отклонениями.
– Ну во-первых, она родила в сорок
пять, в то время как мне всего тридцать, а во-вторых, ему
диагностировали СДВГ, это совсем не инвалидность.
– СДВГ, МВДГ, один фиг, всё это
ненормально. Хочешь всю жизнь себе проблемы? До старости ухаживать
за возрастным ребенком? Делай аборт!
Нападки сестры меня неприятно
удивились, а уж ультиматум и подавно. Я, конечно, знала, что она
беспокоится за меня, ведь все эти десять лет была рядом,
поддерживала меня, даже с мужем моим хорошо ладила, он ведь ее
зять, уговаривала его сохранить наш брак и проявить терпение ради
меня, но я не думала, что она может удариться из крайности в
крайность.
– Ты чего, Оль? Я молодая, какая
старородка? Я была у врача сегодня утром, беременность протекает
хорошо. И потом, ты же меня знаешь, я тщательно слежу за своим
здоровьем, так что всё будет просто отлично. Лучше бы поздравила
меня с радостью, подруга, – слегка недовольно произнесла я,
чувствуя себя не в своей тарелке.
Если до встречи с Ольгой мое
настроение было на высоте, то сейчас было изрядно подпорчено, хотя
я была не согласна с ее архаичными совковскими аргументами. Это
раньше старородкой считали всех женщин, впервые рожающих после
двадцати четырех, а сейчас эта планка сдвинулась, да и медицина
улучшилась за эти несколько десятилетий, так что никакой проблемы в
этом я не видела.
– Прости, Алевтина, – покаялась Оля
и схватила меня за руки. – Просто ты же знаешь, ты у меня
единственная сестра и подруга, я не хочу тебя потерять. А вдруг ты
умрешь при родах?
– Ты специально сейчас меня
стращаешь? Хочешь, чтобы я на всю жизнь бездетная осталась?
– Нет, конечно, нет. И не стыдно
тебе про меня такое думать? Я, между прочим, одна тебя всегда
поддерживала. Где сейчас все твои школьные и университетские
подруги? Только я у тебя осталась.
– Ох, прости, Оль, я
погорячилась.
Она была права. Все те немногие, с
кем я дружила, как-то давно потерялись, но я об их потере не
сожалела. Многие из них обвиняли Олю в каких-то глупостях, якобы
она соблазняла их мужей, но я-то точно знала, что всё это не про
Олю.
Наши родители жили на одной
лестничной площадке, так как моя и ее мамы были родными сестрами,
вот только разными по характеру. Она терпеть не могла изменщиков и
любовниц, которые уводили мужей из семьи. Ее собственная мать, моя
родная тетка, промышляла этим, и Ольга всё детство наблюдала за
вереницей мужиков у той, так что к пятнадцати годам поклялась, что
никогда не будет такой же. Даже своего шестилетнего сына родила от
вдовца.
