— Слушай, Кать, я тебе уже объяснил
и не хочу повторять. Не будет никаких пьянок-гулянок. Там
собирается чисто мужская компания. Все уважаемые люди. Со многими
меня ещё отец мой знакомил.
— Да я же не говорю, что у вас там
загул… — закусываю нижнюю губу и переминаюсь с ноги на ногу,
чувствуя себя глупой и неуклюжей.
Хочется как-то правильно к нему
подступиться, как-то тонко ему намекнуть, что у меня для него
важные новости.
Я очень, очень переживаю. Я, можно
сказать, откровенно боюсь. Мы с Андреем этот вопрос открыто не
обсуждали, но что тут в целом-то обсуждать? Молодая семейная пара,
состоявшаяся и благоустроенная. Понятное же дело, каким будет
следующий шаг.
Никто в нашу с Андреем жизнь,
конечно, не лез, но уже не раз и его, и мои родители наводящие
вопросы нам задавали.
Андрей только отшучивался. Я ему
поддакивала, но мою уверенность никто не смог бы поколебать — шутил
он только до поры, пока не наступит тот самый момент, когда мы
вдвоём сможем сообщить им радостные новости.
Тест, показавший две заветных
полоски, лежал в моей сумочке, и сегодня вечером я готовила ужин,
за которым и собиралась всё ему сообщить.
А муж вернулся с работы и вот, нате,
пожалуйста.
— А почему так внезапно? Что за
спешка такая?
— У меня не жена, а инквизитор, —
усмехнулся Андрей. — Кать, ну что за допрос? Антонов сегодня из Тая
вернулся. Уважаемый старший партнёр. И когда кто-то вроде Антонова
сообщает, что у него есть для вас обалденные новости, таким не
отказывают. Съезжу. Мы всё с ним обсудим, и я тут же вернусь.
— Так… мне ужин готовить? —
потерянно спросила я.
Андрей крутнул запястьем, взглянул
на свои часы и прищурился.
— Ну… давай, наверное. Почти уверен,
что успею.
И разочарование вперемешку с досадой
слегка отступают. Значит, мои радостные новости ещё не отменяются.
Просто придётся чуточку подождать.
— Хорошо, — киваю.
— Ну вот и решили, — он притягивает
меня к себе, чмокает в висок и выходит из комнаты.
Собирается как-то лихорадочно,
нервно. Без пяти минут прихорашивается. Будто не на встречу с
коллегами едет, пусть и неформальную, а на свидание собирается…
Я фыркаю, сама удивляясь своей
подозрительности.
Господи, да с чего? У нас с Андреем
всё хорошо. Живём же душа в душу.
Спешно попрощавшись, Соколов прыгает
в свой мустанг и, пообещав не задерживаться, мчится прочь, будто за
ним гонятся.
Вероятнее всего, просто не хочет
опаздывать.
Свидетельство его спешки
обнаруживается, когда я, закрыв за мужем дверь, возвращаюсь в
гостиную. Муж умчался, забыв на журнальном столике свой
телефон.
Подхватываю его в тот самый момент,
когда экран начинает мигать.
Новое входящее сообщение.
Вижу только начало, но и этого
предостаточно:
«Коть, а ты где? До сих пор у
Антонова? Я тебя…»
Читаю этот огрызок снова и снова,
будто разучилась родной язык понимать.
Перед глазами мутнеет, будто мир
пошатнулся.
И пока я пытаюсь прийти в себя от
увиденного, погасший было экран вспыхивает снова.
На экране огрызок нового
сообщения:
«Короче, жду тебя в „Офелии“.
Только…»
Раздумывала ли я, что мне делать и
как быть? Нет, мысли все отключились. Меня охватила лихорадка,
какое-то внутреннее неудержимое требование действовать. А
разбираться будем потом.
Правда, в этот момент жизнь будто
ополчилась на меня. Всё, что могло пойти не так, тут же пошло.
Такси я дожидалась не менее получаса, а когда наконец-то,
искусавшая себе губы от нервов, погрузилась в него, спохватилась,
что не взяла с собой ни кошелька, ни карточки, ни телефона.
Пришлось возвращаться.
А на подъезде к тому самому отелю
«Офелия» наше авто налетело на что-то и напрочь заглохло, буквально
посередине дороги.
Едва не взвыв от досады, я оплатила
поездку, выбралась из такси и проделала остаток пути на своих
двоих.
