– Эй, путник, доброго здоровья тебе! Откуда и куда путь держишь?
– Доброго здоровья и тебе. Иду оттуда, где меня уже нет, туда, где я еще буду.
– Что ж, коли тайна, так и не говори. Скажи хотя бы, где дорога к Доброграду? Правильно ли я еду?
– Дорога к Доброграду – вот она. Но едешь ты вряд ли правильно…
– Чудной ты человек! – засмеялся молодой рыцарь. – Если дорога верная, отчего ж я неправильно еду?
– От того, что хотя город и называется Доброград, добрых людей ты там вряд ли встретишь…
– Ах вот оно что! Видно, обидели тебя там, – весело заметил юноша. – Так мне дела нет, добры ли там люди. Я еду увидеть тамошнюю красавицу Шейлу. Слух о ее красоте достиг даже моего замка, а я – из Западных земель, что за Большими лесами. Хочу увезти ее к себе, если, конечно, она так красива, как о ней говорят. Видел ли ты ее, путник?
– Опоздал ты, рыцарь… Нет ее уже там.
Странник повернулся и тихо пошел прочь, продолжая свой путь
– Вот досада! – рыцарь в задумчивости почесал затылок. – Но кто увез ее? Может, я еще смогу побороться? А если нет, то хотя бы взглянуть на нее, уж больно красива, говорят… Погоди! Не знаешь ли ты, где искать ее теперь, добрый человек? Эй, стой, подожди, остановись!..
Рыцарь развернул коня и догнал путника, преградив ему дорогу. Тот вынужден был остановиться.
– Или я невежливо спрашиваю тебя? Или ты нежданно оглох? – возмутился юноша.
– Я не понял, что ты обращаешься ко мне.
– Так к кому же еще? Разве тут есть кто-нибудь, кроме нас?
– Ты назвал меня «добрый человек». Можно ли назвать так того, кто носит это клеймо? – странник резко поднял вверх руку. От этого неожиданного движения конь рыцаря шарахнулся в сторону и заржал; юноша натянул поводья, удерживая лошадь, но увидел, как широкий рукав плаща путника съехал вниз, обнажив кожу, на которой красовался рубец в форме черепа.
– Презренный убийца! – воскликнул рыцарь, вытаскивая из ножен меч. – Ты ушел от правосудия, но от меня, Рыцаря Меча, ты не уйдешь!
– Ты готов казнить меня прямо здесь, не узнав моей вины? – спокойно спросил обладатель клейма, вновь спрятанного под одеждой. – Даже у «добрых» людей из Доброграда, наградивших меня этим знаком, не поднялись руки это сделать.
– Так ты не сбежал? – чуть охладил свой пыл рыцарь, но меч не убрал, держа его острие у горла пешего собеседника. – Или ты такой хитрец, что вину твою не смогли доказать? Впрочем, мне нет дела до судебных делишек. Я знаю, что такие клейма не ставят просто так! Так что ж ты сделал? Отвечай правдиво, или я, не задумавшись, отрублю тебе голову!
– Стало быть, Доброград, все-таки, не зря так называется, если в прочем мире все – такие, как ты…
– Не морочь мне голову! Отвечай! – закричал пылающий гневом юноша, и меч его дрогнул, чуть прикоснувшись к слегка выступающему из-под капюшона подбородку странника.
– Я посмеялся над девушкой, – не отступив ни шага, отвечал заклейменный. – Она не выдержала этого, заболела и умерла.
– Что ты несешь, презренный убийца? Как можно умереть от шутки? Или ты принимаешь меня за дурака?! – грозно нахмурившись, воскликнул юноша. Он готов был уже занести свой меч и снести наглецу голову, как тот вздернул руки, как бы предупреждая его, и сказал:
– Я тоже думал, что это невозможно… Но оказалось, я слишком сильно задел ее чувства. Я не хотел этого!
В последней фразе «шутника» рыцарю послышалось столько раскаяния, что, он невольно опустил свой меч, убрав его от лица путника, и попросил:
– Расскажи же, как это случилось?
