Дальний космос. Магистральное гипершоссе А-5. Борт глайна «Пигмалион». Единая дата: 15.05.0140
– Месье Ришар! – в третий раз прозвучало за окном.
Франсуа поморщился. Не отвяжется! Сам добавил эту опцию в программу. Можно приказать компьютеру отключить реалити, но тогда сьют сразу превратится в обыкновенную, пусть и комфортабельную, каюту. Франсуа встал с дивана, подошёл к распахнутой балконной двери и выглянул наружу. Снизу с выложенного плиткой тротуара ему улыбался усатый разносчик восхитительных ароматов и свежей выпечки. Над этими усами Франсуа, когда добавлял разносчика в программу, трудился с особой тщательностью.
Добрый день, месье Ришар! – Носатое лицо разносчика расплылось в улыбке.
В ответ Франсуа лишь приветливо кивнул, что давало программе понять: к длительной беседе месье не расположен.
– Вам как всегда? – уточнил разносчик.
Франса вновь кивнул и вернулся в комнату, даже не подняв глаза на вид, открывающийся за балконным проёмом. С ним сегодня явно было что-то не так, поскольку вид был столь же восхитителен, как и запах свежеиспечённой сдобы, в своём, разумеется, аспекте. Чтобы не быть голословным замечу, что название запрограммированного реалити звучит так: «Вид на Париж с холма Монмартр 1-я половина XXI века». А Франсуа уже доставал из пищевого синтезатора, который, впрочем, все именовали просто сип, поднос с чашечкой горячего кофе, тарелкой с тёплыми круассанами, сахарницей и молочником со сливками. Поставив поднос на столик, Франсуа приступил к незамысловатой трапезе. Мрачно жуя круассан, он запивал его кофе без сливок и сахара, делая мелкие глотки. Доев первый, потянулся было за вторым рогаликом, но передумал. Вернул чашку с недопитым кофе на поднос, резко встал и, подойдя к приёмнику, спустил поднос в утилизатор. Тот укоризненно замигал красным светом, но уже через пару секунд вновь зажёг зелёный, мол, если чего ещё желаете уничтожить, так я со всей радостью.
– Чёртов «макаронник»! – с досадой воскликнул Франсуа, вновь опускаясь в кресло. – Так в самом конце подпортить мне отпуск.
Похоже, мы определили источник дурного настроения месье Ришара? Осталось узнать, что это за «чёртов макаронник» и как этого господина зовут на самом деле.
**
Доминик Катанья ступил на борт галактического лайнера, или, если использовать более употребительное слово, глайна «Пигмалион» во время остановки у Земли-седьмой, недавно построенной искусственной планеты, ставшей ещё и центральной планетой Земного Содружества. Молодой красавец в премьер-лейтенантском мундире Звёздного флота, украшенным академическим значком, сразу оказался в центре внимания женской половины вояжирующего сообщества. Спросите, каким боком это задело Франсуа Ришара? Всё просто: до этого времени центром притяжения был он. Вспоминая сейчас, сколько сил и средств он употребил, чтобы добиться нужного результата, Франсуа аж скрипнул зубами. «Конец – делу венец» – одна из заповедей почившего родителя, которой Франсуа следовал по мере сил. Потому и заключительную часть отпуска постарался обставить по высшему разряду: сделать своё возвращение домой если не триумфальным, то, по крайней мере, незабываемым. Для начала он снял на глайне «Пигмалион» недешёвый сьют с французским балконом. Как вы думаете, куда выходят окна, или назовите их по-другому иллюминаторы, на космическом корабле, не предназначенном для полётов в ближнем космосе? Правильно, в дальний космос. И что там можно увидеть, когда корабль мчится по гипершоссе? Вот не знаю, не видел, но понимающие люди смотреть на это не советуют, не для человеческого глаза, говорят, зрелище. Потому обзорные палубы и окна (иллюминаторы) космических кораблей любого класса открыты для внешнего обзора исключительно до момента перехода на гиперсветовую скорость, а после, пардона просим, закрываются наглухо до следующего подходящего момента. Или как на глайне «Пигмалион», открываются в виртуалреалити, но уже за плату: хочешь полюбоваться с прогулочной палубы на карибский закат – плати! Что до кают, так в них по большей части иллюминаторов нет вообще. Так что сьют, да ещё с настоящим французским балконом – это круто! Нет, правда. Просыпаться утром под щебет птиц, когда прошмыгнувший через открытую балконную дверь утренний холодок – если запрограммировано лето – заставляет плотнее кутаться в лёгкое одеяло. А потом «Месье Ришар!» и за окном Париж! До последнего времени не одна прелестница пожелала убедиться в этом лично. О, этот Франсуа с его загадочной улыбкой, спортивной фигурой, тронутыми сединой висками и сьютом! Но стоило появиться звёздному проходимцу с многообещающим значком на мундире и ты впервые за весь полёт просыпаешься в одиночестве! Нет, компаньонка в постель – дело временное. Собственно, и на эту ночь были претендентки, но, как бы помягче выразиться, другой возрастной категории. А Франсуа Ришар к столь значительной перемене так скоро готов не был.
