Глава 1 Пока горит спичка
Страхи не возникают на пустом месте.
В этом Саня убедился, проводя очередной воскресный вечер за просмотром фильма. Мама увлекалась триллерами да ужастиками, как будто в прежнем браке ей не хватало приключений с вечно пьяным и буйным отцом. Кошмары во сне и наяву Саня помнил не слишком хорошо – воспоминания возникали в голове кадрами немого кино и обязательно в монохроме, делая картинки менее натуралистичными.
Не жалуясь на нынешнюю жизнь, Саня каждый понедельник отрывал помятое бессонницей лицо от подушки и ходил на учёбу. Он всегда плохо спал в ночь перед началом рабочей недели: сквозь вечно скрипящую дверь шкафа, оставшуюся где-то в уголке его памяти, Саня слышал голос. Шкаф давно заменили на новый, дверцы там не скрипели – лишь плавно разъезжались в стороны – а страшно было до сих пор.
– Выпусти меня, Саня! Открой дверь, и я дам тебе всё, чего ты пожелаешь, – проникал глухой хриплый голос в его сознание. Саня считал себя очень впечатлительным и после воскресного киносеанса не находил в себе силы спать при выключенном свете.
«Боюсь монстра в шкафу, боюсь всего на свете и вообще хз, как жить эту жизнь. Саня Веткин, девятнадцать годиков», – так бы гласил статус или закреплённый пост в соцсетях, если бы Саня не относился к ведению страниц и блогов наплевательски. Даже вместо своей фотки на аватарках у Сани красовались довольные морды его питомцев, а им не было дела до всяких там статусов, постов и тем более до глупых человеческих страхов.
Перед тем как забраться в кровать, он выглянул в окно. Из вечерних ритуалов Саня больше всего любил наблюдать, как его соседка Нюся возвращается со смены домой, выходя из супермаркета ровно в двадцать минут одиннадцатого. Хотелось ему, в общем-то, не так уж и много: храбрости, чтобы подойти к Нюсе и заговорить с ней, да стипендию повыше или в совсем уж крайнем случае занять у монстра в шкафу тысячу-другую, чтобы сводить Нюсю в кино.
– Пригласил бы Нюсю на свидание. Что толку в окно каждый раз пялиться?
– Ну мам! Напугала. В следующий раз, пожалуйста, постучись.
– Ещё поговори мне тут про токсичных родителей, испортивших тебе жизнь. Денег на психолога у меня всё равно нет.
– Мне не нужен психолог.
– Правильно. Раньше этого не было, и все жили как-то.
– Мам, ты росла в девяностые. Сама говорила, что в то время ничего не было.
– Лишнего не болтай. Разбери одежду.
Мама бросила ему на кровать вещи из стирки: их нужно было рассортировать, а по рубашкам и концертным брюкам пройтись утюгом – стандартные Санины обязанности.
Сортировкой и глажкой одежды он пообещал себе заняться с утра пораньше. Саня скосил глаза на ноты, ровной стопкой лежащие на пианино – сверху покоился «Второй концерт для фортепиано с оркестром» Прокофьева. Иногда Саня смахивал с нот пыль, но разучивать сложное произведение не решался: пальцы дрожали и заплетались, когда он переходил к наиболее сложной части. Саня вечно боялся, что у него ничего не получится и откладывал работу в надежде на лучшие времена.
Открыв крышку пианино, Саня наскоро повторил свою партию для предстоящего отчётного концерта. Глядел не в ноты, а в окно, где в снежном вихре мелькали пятна домов с тусклыми окнами. В этот непогожий воскресный вечер пушистый снег сдувало с крыш, деревьев, он с шумом стелился по проезжей части и заметал автобусную остановку на углу Саниного дома. Когда соседка постучала в стену, он прекратил игру и посмотрел на часы: перевалило за одиннадцать, но Сане казалось, что шума сильного он не создавал. Тонкие стены хрущёвки говорили об обратном.
Саня вздрогнул, когда в квартире погас свет. В доме напротив тоже. Фонари на улице последовали примеру. Район погрузился во мрак из-за разбушевавшейся метели.
