Была ночь, когда это случилось.
Ветер бил в окна, срывая листья в саду. Мне плохо спалось, кажется,
тогда у меня была горячка. Да и было мне всего лет семь от роду.
Совсем еще маленькая, но такая дорогая и бесценная для моего седого
батюшки.
Он стоял на коленях возле моей
кровати, а свечи дрожали от маха кадила над моей головой. Пот
градом тек по моему лицу, а в глазах стоял портрет матушки. Я
видела ее в лице нянечки и знахарки, в лицах лекаря и приезжего
зельевара. Единственным контрастом в царившей картине безумия было
мрачное как ночь лицо моего отца.
Он взял мою холодную руку и
посмотрел в глаза. Последний раз он был таким, когда не стало
матушки.
- Папа. – тихо сказала я. – Я хочу
пить.
- Сейчас дорогая. – ласково сказал
он мне, после чего закричал на слуг. – Несите воду живо! Принцесса
хочет пить!
- Папа. – позвала его, стремясь
успокоить. – Не надо кричать. Они не виноваты, что это случилось.
Не стоило мне убегать с друзьями к реке.
- Что ты солнышко. – отец залился
прозрачными как роса слезами. – Я не виню тебя. Все будет
хорошо.
Его сухая ладонь легла на мой лоб.
Мне она показалась безумно холодной, прямо как та речная вода, в
которую я упала.
- Я надеюсь ее увидеть. –
улыбнувшись ответила я.
Глаза батюшки почернели.
- Не говори так. – шепотом сказал
он, кладя голову на простыни.
Тишину моих покоев разорвал стук
шагов. Кто-то бежал, задыхаясь от усталости. Дверь с грохотом
отварилось, едва не сбивая с ног служанку держащую таз воды.
- Ваше величество! – Прокричал худой
как травинка слуга. – Там…там…
Его лицо было вытянуто от испуга, а
пота с высокого лба лилось не меньше чем у меня.
- Говори. – едва сдерживаясь
приказал король.
- Возле замка нашли… - Слуга не мог
объясниться, продолжая указывать в сторону коридора.
Отец поразмыслил с минуту и поднялся
с колен. Взмахнув плащом, он поправил свою тяжелую корону и пошел к
выходу.
- Проследите за Селеной. Я скоро
вернусь.
Он скрылся за дверью, а я как
завороженная смотрела на дверную ручку в форме совы. От жара, медь
оживала, и глаза камни загорелись, являя моему взору черные
зрачки.
Как живая она посмотрела на меня и,
открыв клюв, показала шатающийся разовый язычок.
- Скорее! Несите воду! Принцесса
теряет сознание!
Крик нянечки упал вместе со мной в
пустоту. В черной непроходимой тьме, я слышала только, как стучат
часы, и трещит полено.
Когда сознание вернулось ко мне,
рядом никого не было. Спальня, погруженная в полумрак, была
освещена угасающим в камине огнем. Об ужасе напоминал только
забытый таз, и стоящий на тумбочке кадил.
Мне стало легче, я больше не видела
ужасные образы. Мне даже показалось, что я пошла на поправку. Вот
только если бы не было так холодно.
Закутавшись в большое одеяло, я
спустила ноги на холодный камень, ища ботинки. С трудом натянув
меховые валеночки, я двинулась по темным коридорам родного
дома.
Я шла от факела к факелу, а в горле
будто порхали ледяные бабочки. Одна из них застряла где-то в носу,
щекотя меня своими усиками.
Я дошла до большой лестницы, ведущей
вниз и у меня, закружилась голова. Ухватившись, за уступ в стене, я
едва не уронила столик с декоративной вазой.
До заложенных ушей, дошел звон
колокола часов. Они били двенадцать раз, и я слышала их снова и
снова. Пока не погрузилась во тьму.
К жизни меня вернули легкие
поглаживания. Чья-то холодная ладонь прикасалась к моему лбу. Некто
выводил на моей коже причудливые символы, из них я узнала только
солнце, символ жизни.
Батюшка нашел мага? Но как? Магия
запрещена в Эшахаме, воины света не допустят!
Я подняла тяжелые веки и встретилась
с пронзительным ледяным взглядом. Мужчина. Он был грозен, а хищные
черты лица и вовсе внушали ужас. Его черные ресницы, оттеняли свет
голубых глаз, делая его похожим на убийцу. Я была уверена, что он
видит меня насквозь. Его черные точки зрачки смотрели мне прямо в
душу.
