Перед началом
Memento mori[2]
Сэр Артур Грэм вертел в дрожащих пальцах маленький череп. В глубине души он подозревал, что потускневшее серебро, из которого была изготовлена эта изящная вещица, стоило каких-то символических денег. Но это совершенно не помешало ему заплатить «Линнакеру и сыновьям» баснословную сумму за право ею обладать. Тонкий узор, оплетающий крышечку, миниатюрный часовой механизм, спрятанный внутри, и выражение глубоко запавших глаз странно взволновали его. Тиканье часов подействовало на него как хорошая порция алкоголя: опьяненный, он решил во что бы то ни стало завладеть черепом и подарить его своей дочери Шарлотте. Артура отговаривали, но он не слушал никаких предостережений.
– Лучше не трогайте, сэр Артур, – прошептал мистер Линнакер и прочёл надпись, выгравированную на крышке черепа: Memento mori… Помни о том, что однажды умрёшь… – Часовщик поднял на лоб коричневый ремешок с увеличительной линзой и защёлкнул шкатулку. – Эта вещь несёт смерть.
– Вы суеверны, Линнакер?
Охваченный воспоминаниями, сэр Артур Грэм усмехнулся – точно так же, как в тот день. Хотя… Он поднял глаза и с недобрым предчувствием посмотрел на небо, затянутое тучами. Уже несколько дней шотландские холмы скрывала дождевая завеса. Для июня было слишком холодно. Погода стояла унылая, вид из окна угнетал. Если бы не лис, шнырявший вокруг дома, это место казалось бы совершенно безжизненным. Сэр Артур чувствовал: что-то произошло. Как в тот раз. Но что именно? Он поёжился, когда ледяной ветер надул шторы.
Вскоре все часы в гостиной, за исключением тех, которые он держал в руке, остановились: тридцать один механизм замер почти на три минуты, точнее, на две минуты сорок семь секунд. Сэр Артур этого не заметил.
Не заметил он и того, что, когда часы снова пошли, некоторые предметы переменили свое положение на письменном столе, а из конфетницы исчезла пара мятных карамелек.
Холодный ветер, продолжавший играть шторами, ненадолго разорвал дождевую пелену, позволив сэру Артуру увидеть церковь и кладбище на ближайшем холме, где были похоронены многие поколения Грэмов. Наиболее именитые и прославленные представители рода покоились в семейном склепе под колокольней. Скоро погребальный колокол снова зазвонит. По нему.
Когда в дверь постучали, сэр Артур торопливо захлопнул часы и опустил их в карман жилета.
– Войдите! – сказал он.
Этот визит не был для него сюрпризом. Тяжёлая дверь открылась. Вошла девочка в сопровождении такого же маленького, как она сама, человечка в тёмно-зелёном твидовом костюме и неизменной лисьей шапке. Его звали Элайес Гридлок. Оказавшись в кабинете, он молча кивнул.
Сэр Артур, давно прикованный к креслу-каталке, оттолкнулся от стола и, развернувшись, протянул руки к девочке.
– Иди сюда, Джейд.
На фоне огромной гостиной она выглядела совсем крошечной. Это было прелестное хрупкое существо с бледной, почти прозрачной кожей, тёмно-зелёными глазами и кудрявыми рыжеватыми волосами, заплетёнными в две толстые косички. Сэр Артур улыбнулся. Иногда малышка казалась ему существом из другого мира – вероятно, лучшего, чем этот.
Элайес Гридлок сел в кресло у камина, исчезнув в тени.
– Сколько тебе лет, Джейд? – мягко спросил сэр Артур.
– Ты же сам знаешь, – удивилась девочка. – Завтра будет шесть.
– А что происходит в жизни человека, когда ему исполняется шесть лет?