– Сорокина, опять витаешь в
облаках? – донёсся до меня голос преподавательницы.
Я встрепенулась, пытаясь
сосредоточиться и выловить что-то более или менее связное из
долетавших до моего сознания слов. Чего же от меня хотят и о чём
вообще шла речь на лекции? Тщетно. Все мои усилия тонули в омуте
ставшего уже привычным за последние полгода вожделения.
– Коли соизволили вспомнить о том,
что вы на занятиях, то может снизойдёте к доске? – не без
язвительности поинтересовалась педагог.
Снизойти, это она в прямом смысле
слова сказала. Аудитории у нас – горками, и я, с некоторых пор,
сбежала с первого ряда, променяв его на галёрку.
Стоит, ждёт. Делать нечего, встаю,
начинаю спуск по лестнице, а ощущение такое будто по подиуму иду,
кажется взгляды всего потока сосредоточены только на мне. Да и
почему собственно, кажется? Так оно и есть.
Каждый шаг – сладкая мука,
в низ живота будто горячий упругий ком поместили и
медленно-медленно вращают. От малейшего моего движения, он
ускоряется, и немалого труда стоит сдержаться, не застонать в
голос. Не могу сказать, что ощущение неприятное, наоборот, так и
тянет поёжиться в сладкой истоме, по коже мурашки нет-нет да
пробегают, грудь набухла и, если бы не плотная ткань лифчика, соски
топорщились бы как дула вражеских автоматов. О том, что творится
ниже пояса даже думать стыдно… было – стыдно, этак месяцев
пять-шесть назад, но человек такая тварь, которая ко всему
привыкает. Вот и я привыкла. Почти.
Дошла. Здравствуй доска, и куча
непонятных на первый взгляд иероглифов. Стоило ли вообще
позориться? Не проще ли было сразу, с места сказать, что не готова?
Математический анализ, чтобы ему пусто было! Нет, я не двоечница. В
школе даже отличницей была и закончила с медалью. А вот последнее
полугодие как-то мимо меня проходит, светит отчисление или от
щедрот душевных возможен перевод с бюджета на платное. И это ещё
полбеды. Платникам общежитие не положено! То есть, ещё и жильё на
что-то снимать надо.
Вот и где мне тех денег-то взять?
Родители живут под Псковом, в небольшом посёлке, совсем не
«городского», а прямо скажем «деревенского» типа. Мама медсестра в
фельдшерском пункте, отец учитель в нашей поселковой школе. Лишних
денег в нашей семье, как несложно догадаться, отродясь не водилось,
есть что поесть и одеть, и то хорошо.
Так, сосредоточься Лера… Ты же
щёлкала раньше задачки как орешки!
Вроде вникла, что от меня
требуется. Честно пытаюсь что-то написать на доске, заведомо знаю,
что явную чушь строчу. То есть, так тоже можно получить правильный
результат, но это, чистой воды извращение, а вот коротких решений в
голову как-то не приходит. На всякий случай состроила
сосредоточенное лицо, вдруг за саму попытку хотя бы «уд»
поставят?
– Интересный ход мысли у вас
Сорокина, – раздался из-за спины голос преподавательницы. – Не
спорю, такой вариант решения возможен, но занимает о-о-очень много
времени. Ну да ладно. Посмотрим, к чему же вас это приведёт.
Угу, приведёт, как же, вот ещё пару
формул использую, а потом…
Звук звонка, извещающего о конце
занятия, разлился бальзамом на мою истерзанную душу. Народ в
аудитории зашевелился – собираясь, а я всё ещё пишу, в надежде, что
у преподши терпение кончится.
– Хватит, Сорокина. Попытка
зачтена, хотя лёгких путей вы не ищите, – молвила женщина, что-то
помечая у себя в ноутбуке. – Свободны. Надеюсь к следующему занятию
вы подготовитесь более основательно.
– И? – тихонечко так, интересуюсь,
пытаясь через плечо преподавательницы заглянуть в экран ноутбука. –
Что?
– Хорошо, – говорит, и заметив моё
непонимание, поясняет: – Ну вы же понимаете, что вот это, – она
взглядом указала на мои каракули на доске, – на высший бал никак не
тянет?
