Я никогда не отличалась особой
сдержанностью, но и не срывалась на всех подряд. Конечно, знала,
что не все люди приятные внутри так же, как снаружи, но чтобы
настолько…
Пока я училась в школе, не
сильно заботилась о том, чтобы набрать кучу друзей, которые будут
следовать за мной всегда. Мне нравилось, что я могла найти язык с
любым из одноклассников, если мне нужно было что-то спросить или
узнать, но привязываться к ним, как собака, я не собиралась. У меня
были друзья, с которыми я разговаривала в свободное время, но
посвящать их во все тайны не собиралась. Не поймут, да и незнание —
сила. С одной стороны, порой мне не хватало банальной женской
компании, чтобы пошушукаться и поговорить о нашем, о женском. Но с
другой, я совершенно не хотела, чтобы кто-то видел мой внутренний
мир. Возможно, я и правда похожа на бездушную тварь, которая хочет
быть в курсе всего происходящего, всех секретов, всех откровений,
но при этом оставаться в тени, пряча всё своё подальше. Да, всё
так, ведь была у меня тайна, которой я не могла ни с кем
поделиться. Да даже если бы и поделилась, боюсь, меня бы никто не
понял, а счёл бы прокажённой, заклеймив этим именем до окончания
моих дней. Прямо как в детстве…
— Ника, ты идёшь?
— Что? — оторвалась от своих
мыслей и посмотрела на девушку, что нависла надо мной. — Пара
закончилась? Уже встаю, — как я могла не заметить, что все ушли из
аудитории?
— Ну ты даёшь, снова небось в
окно всю лекцию пялилась, думая о своём? — рассмеялась
одногруппница.
Странно, но я даже не помнила
её имени, хотя очень часто видела, как она проявляет ко мне
излишний интерес. Возможно, девушка была и неплохая, но меня не
впечатляла её гиперактивность. Да, она очень многое делала для
группы, помогала старосте и была очень добра ко всем, но всё же я
не понимала, что ею движет. Да и имя у неё было не запоминающееся.
Скорее даже самое распространённое, совершенно ей не
подходящее.
— Пойдём, Никуль, все уже в
столовую ускакали, — затрещала девушка, отбрасывая назад рыжие
волосы. Этот жест меня раздражал больше всего, ведь все движения
были резкими и отрывистыми, что в глазах аж рябило.
— Иду-иду, — пробормотала я и
бросила одинокую тетрадку с ручкой в сумку.
— Ой, а ты не слышала последние
новости? — внезапно встрепенулась одногруппница, и я невольно
поёжилась: уж больно звонкий и громкий у неё голос в момент
прозрения. — Подходит ко мне Лизка и говорит: «Настюш, я тебе
сейчас тако-о-ое расскажу…»
Ага, точно! Настей её зовут.
Может быть, запомню когда-нибудь.
Но мне было не до пустых
сплетен, поэтому слова Насти просто-напросто влетали в одно ухо и
из другого вылетали. Да и посторонние звуки типа гомона и
разговоров проходивших мимо студентов меня тоже не особо волновали.
Я была больше сосредоточена на внутреннем монологе, который уже
давно заменил мне друзей. Возможно, другие сказали бы, что я
психически не уравновешена и просто-напросто больна, но мне
действительно не нравились люди, которые меня окружали. Была
парочка тех, кто не задавал лишних вопросов, но мы не были
настолько близки.
Как только оказались в
столовой, я прошла к давно облюбованному столику и поставила сумку
на своё любимое место. Мишки пока не было, поэтому я поставила свою
сумку, «забив» стол, направилась за едой и вдруг ощутила чарующий
запах запечённого мяса, и рот невольно наполнился слюной. Настя
тактично слиняла к своим подружкам за стол, а я и не возражала. Её
компания тяготила. Меня же волновал только чудесно пахнущий обед.
Заняв место в очереди, я уже предвкушала, как сяду и буду
пережёвывать этот аппетитный кусочек белого мяса. Как он будет
таять, а мои вкусовые рецепторы сходить с ума. Как мягкий сыр будет
тянуться и волновать своим ароматом. Как помидор сольётся в единое
целое с мясом и сыром, создав неимоверную композицию вкуса!.. Но,
как обычно это бывает, моим планам не было суждено свершиться. Как
только я заплатила за обед и подошла к столику, где мы обычно
собирались небольшой компанией, я поняла, что обедающих оказалось
куда больше, чем мне хотелось бы. Не сказала бы, что я против
пополнения или расстроилась, что мне не оставили места, нет.
Место-то было, правда моё действительно заняли. Сиденье в самом
углу, подальше от привычной суеты, слегка в тени, никто рядом не
ходит, случайно не заденет, не прольёт ничего. Идеально! Теперь же
единственным свободным оказался стул с краю, на проходе, где всегда
было много людей, что-либо несущих. И я могла бы понять, если бы
пустое место занял кто-то из новеньких, ещё не знающих, кто где
сидит. Но на стуле же стояла сумка!
