Итак, друзья, приступим понемногу,
Хотя в душе моей шевелится немного страх.
Мне надоела проза. С помощью Господней,
Всю жизнь мою я опишу в стихах.
Родился я в Москве – в тридцать четвертом,
Мой верный друг жена – в тридцать седьмом.
Года промчались вихрем быстролетным.
А как прошли года, я опишу пером.
Когда я был мальчишкою трехлетним,
И чувства страха не было совсем во мне,
Родители мои тогда в одежде спали,
Дрожа душой и телом в беспокойном сне.
Повсюду и везде сновали по Москве фургоны,
Что на боках своих простые надписи несли.
То «Мясо-Хлеб», то «Овощи», то «Фрукты-Воды»,
А в них спресованно стояли зеки-москвичи.
Искали крамолу по всем углам,
Искали там, «где конь и не валялся»,
А оказалось – вот он, таракан.
Одним плевком вождя убить собрался.
Москва была не та, которую мы знаем,
Машину личную и думать не моги,
Полуторки тогда дровами отоплялись,
Своими дизелями бревна жгли.
А сталинский кошмар средневековья
Здесь описать совсем не мой удел,
Об этом Галич пел, стихом прожег Высоцкий,
И Солженицын описать пером сумел.
И жил СССР, страх внутрь себя загнав,
В геометрической прогрессии текла людей посадка,
И если б не вмешался тут Господь,
Страна ушла вся б в землю без остатка.
Генералиссимуса гений безграничным был —
На целый мир такой пытался цирк устроить,
Чтобы младенец на младенца доносил,
А невиновный должен был свои грехи утроить.
Из льдин домкратом самодельным вынули корабль,