Риннатель Эллониталь с детства была
содержанной, умела отделять факты от эмоций и мыслить трезво. И вот
теперь кредит доверия ее разума был явно исчерпан. Уже второй раз
за месяц она плачет на плече у мужчины и все из-за кого? Из-за
одного и того же недодракона, поглоти его бездна! Ее жизнь была
тихой и размеренной, пока судьба не принесла этого темного в
академию. Чутье сразу кричало держаться от него подальше. Она и
держалась, как могла. Но как так получилось, что они сблизились?
Когда перешли на «ты»? Почему пьют вино вместе и прогуливаются в
соседние государства. Когда она перешла ту грань, что теперь он
позволяет себе трясти ее, как безвольное создание и говорить все
это? При мыслях о «всем этом» накатила новая волна отчаяния и
раздражения. Ведь он сказал правду, от начала до конца. Она сама
убеждала себя, что такая жизнь ей нравится, и большего ей не
хочется. Все эти годы она пряталась, не позволяла себе ничем
выделиться, ни словом, ни делом. Была тенью самой себя. С
появлением нового ректора все изменилось. Он всегда провоцировал ее
на смелые поступки, поддерживал идеи и вдохновлял на новые. С ним
она нашла себя ту, которую потеряла много лет назад. Эта мысль
горечью разлилась внутри. «А он стоит весь такой идеальный и до
боли красивый и упрекает ее. А что я? У меня нет ни дома, ни семьи,
даже имени своего нет, почти нет. Я не могу позволить себе ходить
без иллюзии, от меня будут шарахаться все, кто увидит. Тот же
Дарберг первый отправит в дворцовые казематы, как особо опасный
элемент. Почему он не сделал этого до сих пор? Он ведь наверняка
знает или только догадывается» – думала Ринна.
– Как же я устала! – всхлипнула она,
– Я так больше не могу. Я так больше не хочу!
– Вы устали после турнира, Ринна? –
уточнил Эрл.
Они стояли по середине его гостиной.
Лорд Клайс был обескуражен глубиной расстройства ледяной леди. Ему
не раз приходилось успокаивать женщин в истерике. Обычно он обнимал
их, шептал что-нибудь нежное на ушко, те всхлипывали и
затихали.
Это был другой случай. Леди Блейнвир
ничего не видела и не слышала, она бы не шелохнулась, если бы он
перенес ее в бездну. Поэтому Клайс оставил все попытки и просто
молчал. Внезапно раздался стук, в комнату зашла его мать. Леди
Клайс – родная сестра лорда Дарберга старшего, резко замерла.
– Прости, Эрл, я не знала, что ты не
один. Я зайду попозже.
Ринна оторвалась от мокрого плеча
Эрла. Этикет гласил ей представиться. Она посмотрела на леди Клайс
и произнесла:
– Простите мое вторжение в ваш дом,
меня зовут Ринна Блейнвир.
Леди Клайс заворожено смотрела на
Ринну.
– Ничего-ничего, мы всегда рады
гостям. Чувствуете себя, как дома. Я прикажу подать чай. Хотя, нет,
зачем чай? Оставайтесь на ужин, – засуетилась хозяйка дома.
– Не хотелось бы стеснять вас, леди
Клайс.
– Какое стеснение, дорогая! Гости
нашего сына – наши гости. Возражения не принимаются. Мы ждем вас с
Эрлом через час к ужину, – с этими словами она вышла из
комнаты.
Сын недоуменно смотрел вслед
матери.
– Лорд Клайс, мне так неудобно. Вы
не обязаны были возиться со мной. Не хотелось бы ставить вас в
неловкое положение своим присутствием.
– Нет никакой неловкости, если моя
матушка вас пригласила, значит вы ей понравились (а такое на его
памяти было впервые), – мягко улыбнулся он.
Выйдя из комнаты, Кларисса Клайс
отправила срочное сообщение брату. Через двадцать минут он со своей
супругой вышел из портала в особняке Клайсов.
– Что за срочное дело, Кларисса?
– Мой сын привел в дом девушку!
– Поверь мне, твой сын уже давно и
не раз приводил в дом девушку, – усмехнулся Дарберг старший.
– Она останется на ужин, – не
оценила шутку Кларисса, – посмотри на нее. Я могу ошибаться, но она
очень похожа на Аарану.
