Сквозь пространство и время, сквозь миллионы вселенных раскинулись ветви Великого Дерева. Нет для того дерева вчера и завтра, нет для него верха и низа, потому что оно – само мироздание. И на каждой ветви Великого Дерева, подобно яблокам, висят миры, наполненные жизнью или тленом, чудесные и простые, счастливые и захлебывающиеся в слезах. И непрестанно эти яблоки срываются вниз и разбиваются, как хрупкое стекло, и питают корни Великого Дерева, чтобы созрели на ветвях все новые плоды. Эта гармония бесконечна и недоступна пониманию отдельного живущего, потому что в ней заключен великий смысл бесконечности бытия. И Великий Путь, подобно жизненным сокам, проистекает от корней Великого Дерева к его ветвям, наполняет жизнью миры, изливается вновь и вновь и снова питает корни. Нет во всем бесконечном мироздании ни единой жизни, ни единого деяния, ни единой мысли, которые бы не нашли своего отражения в этом бесконечном круговороте. Ничего не исчезает, но находит продолжение так или иначе. Эта гармония бесконечна и недоступна пониманию отдельного живущего, потому что в ней заключен великий смысл бесконечности бытия.
И в одном из миров, на одной из планет, в бескрайней степи, дрожащей от солнечного зноя, один из живущих на долю секунды узрел всю бесконечность мироздания и стал размышлять о нем. Но не в силах вместить одно сознание всю полноту понимания гармонии. И взмолился он к мирозданию, прося подарить ему понимание, но мироздание не слышит единственного голоса среди бесконечного числа голосов живущих. И взмолился он к достигшим высшей гармонии, начинавшим свою жизнь в этом же мире, полагая, что в пределах одного мира будет услышан. Но и тут ошибся – потому что познавшие высшую мудрость выходят за пределы миров и могут в вечном восхищении наблюдать за ростом Великого Дерева, но уже нет в них тяги к познанию. И тогда обратился он к окружающим его и стал спрашивать их: «В чем для тебя гармония?».
Один из путей – Алексей Скутт Барсуков.
И рассказали ему о страннике, который искал не предела, но только лишь вдохновения. Неторопливо и вдохновенно странствовал он от города к городу, по дорогам широким и узким.
Изо дня в день жил тот странник среди прочих людей, был послушен закону и добр к своей семье. Но не было для него мира в одной точке, так как осознал он бесконечность восхищения новым и стремился к новому и стремился говорить о том всем людям. В пути встречал он людей разных, зверей диких, говорил с каждым на его языке и каждый, кто встретил его получил немного вдохновения. И хотя ехал он один, в пути посылал он весточки друзьям и были они с ним в его странствии. Отправился он туда, где встает солнце и увидел его.
А затем он ехал обратно, чтобы рассказать всем о том, как прекрасен мир. Но в обратном пути остановился близ одного села, где хотел найти пищу и поставить поблизости свою палатку. Но вместо радушия и гостеприимства встретил людей, которые подобны безмозглым оболочкам, без души и вдохновения. Вселенная не терпит пустоты, и там, где нет души, копится зависть. Закипит зависть, поднимется пеной злоба и выплеснется вокруг, выжигая живое. Не поняли эти люди странника, не приняли его дружелюбие, а вместо того обозлились на него. Привыкшие жить в тесной клетки своего невежества и зависти, были они поглощены лишь тем, чтобы вызывать зависть у других. Сосед улыбался соседу, а сам норовил обокрасть его. Друг улыбался другу, а сам ходил к его супруге. Брат улыбался брату, а сам злословил отцу и матери. И жили они так испокон веку. Но странник рассказал им о том, как велик мир, и о том, как мир прекрасен. Говорил он и о том, что мир бесконечен и принадлежит всем без исключения, но не верили ему, потому как не бывает, чтобы вещь хорошая была бесхозной. Приняли они его слова за подлую ложь, что выдумал он, чтобы смутить их. Приняли они его дружелюбие, за изворотливую хитрость. Приняли они силу его души за угрозу. Трусливо и подло растерзали они странника и скрыли это.
