На одной из центральных улиц Трамбурга, в маленьком двухэтажном особнячке, скрывающемся в глубине небольшого сада, дарившего небольшую, но всё же прохладу, сплелись в страстных объятиях мужчина и женщина. Мужчина был грузен и неповоротлив, поэтому его партнёрше приходилось всё время занимать верхнюю позицию.
Миловидная блондинка с шикарными формами, равнодушно исполнила свою роль, причём было видно, что происходящее не доставило ей никакого удовольствия. Женщина со вздохом облегчения откатилась в сторону от тяжело дышавшего толстяка и тут же закурила сигару. Ароматный дым моментально перебил терпкие физиологические запахи, пропитавшие спальню.
– Эдгар, ты обещал мне оплатить заказ новых платьев! – бесстыдно раскинувшись на смятой постели, явив миру не прикрытую ничем наготу, деловым тоном произнесла женщина.
Прима столичного театра была хороша собой, и без зазрения совести пользовалась этим на полную катушку. Она прекрасно понимала, что молодость проходит быстро и надо успеть сколотить состояние, за то время пока ещё её красота востребована.
– Мишель, милая! Ты же знаешь, что у меня сейчас плоховато с финансами. – с трудом натягивая панталоны на объёмный зад, виновато басил крупный брюнет.
Барону Рэйвису уже исполнилось сорок пять лет. За последние десять, покуда Рэйвис исполнял роль опекуна княжны Длагонэ, он сильно располнел и обрюзг. Алкоголь и неумеренное потребление жирной пищи никого до добра ещё не довели. А Эдгар Рэйвис большую часть своего времени, проводил за пьянкой и игрой в карты, на что и растратил всё состояние своей подопечной. И ещё женщины! Они всегда были его страстью и главной статьёй расхода.
– А что, ты уже всё княжество разграбить успел? Неужели больше ничего не осталось? Помню, ты как-то говорил, что у девчонки хранятся драгоценности матери. Так забери их у неё! – хмыкнула Мишель.
– Это невозможно! – помотал головой Рэйвис и достав носовой платок, промокнул обильно выступивший, на лице и шее, пот. – Драгоценности под защитой родового артефакта. Открыть шкатулку может только Длагонэ.
– Найди мне денег! – возмущённо подскочила на постели актрисулька. – Или мой дом будет для тебя закрыт! Я не сплю с нищими!
– Но ведь это я купил тебе этот дом! – воскликнул поражённый в самое сердце барон. – И мебель, и карету, и лошадок. Да тут у тебя всё куплено на мои деньги!
– Я за это уже отработала! – фыркнула женщина и потушила сигару о хрустальную пепельницу, стоящую на изящном столике сделанном из Териканского мрамора. Потом легла обратно в кровать и укрывшись пледом, добавила:
– А благотворительностью я не занимаюсь.
– Хорошо, я попробую решить этот вопрос. – сник толстяк.
Терять постоянную партнёршу для секса, хорошо понимающую его желания, барону не хотелось. Можно было, конечно, снимать проституток, но в этом был определённый риск – или подцепить очень неприятную болезнь, или получить нож под ребро, от жрицы постельных утех или её сутенёра.
Барон, наконец справился с панталонами, застегнул рубашку и взялся за манишку.
– Поторопись! Мне нужно поспать перед спектаклем. – Мишель не стала ждать, когда уйдёт посетитель, зевнула и закрыла глаза. Чтобы вечером блистать на сцене, она должна была отдохнуть.
– Я пошёл! – барон справился с одеждой и отправился к выходу, прихватив лежащую в кресле трость.
– Иди, мой рыцарь, иди! – сквозь сон пробормотала актриса.
Во дворе особняка, барона Рэйвиса ожидал экипаж. Кучер дремал на козлах, две белых лошадки в синих попонах, переминались с ноги на ногу. Баронский герб на дверце кареты сиял на солнышке.
Эдгар Рэйвис ткнул тростью кучера и повелев ехать в клуб, сел в карету. Ему срочно надо было выпить, узнать новости и хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию. Как ни крути, а деньги надо было раздобыть и причём, срочно! Мишель шутить не любит, быстро даст ему отставку. Желающих попасть в её постель предостаточно!
