«Королевны… Нет, принцессы. Угу. Маруси из Тёплого Стана,» – хмыкнула про себя Ирка, «сфотографировав» вошедших. Девушки, хихикая, плюхнулись напротив и, уставшая от новогодних будней, зав. производством непроизвольно сомкнула веки. Но не дремалось и не думалось.
«…Маяковская», – чмокнулись со змеиным шипением двери и Ира лениво приоткрыла глаза. Метропоезд набирал ход; мелькали туннели и станции, а перед Иркиным взором назойливо маячила «серебряная» детская корона, напоминая о чём-то давнем.
«Хорошо, что у тебя всё нормально. Я тоже с мужем пока дружу. А как иначе сказать? Война была, любовь прошла, раздражение приводит к обжорству. Понервничаешь, а чтоб успокоиться – чаю с тортиком, да бутербродик с колбаской, да всё на ночь, – тараторила приятельница, – так что, дружу, зачем Новый год друг другу портить. Чуть не забыла! Дурь, конечно, чистой воды. Но я уже вся на нервах. Может, с тобой поговорю – хоть немного успокоюсь. Вот, скажешь, забиваю голову всякой ерундой… Мой корону захотел. Я в прошлом году всем уши прожужжала – не купили. Второй день места себе не нахожу из-за этой короны! Вчера наша буфетчица говорит, что у них у универмаге продаётся корона… Господи! И то не так! Там на витрине выставлена корона, а она обещала спросить, есть ли в продаже. А я сейчас зашла в нашу „Магию“, смотрю – лежит! На прилавке! Я аж оторопела. Два года, как затравленная собака, по всей Москве бегала, а тут под носом. И представь – разбирают! Продавщица сказала, что всего две осталось. Не хочет он из картона. Да и кто делать станет?! Позвонить не могу, у неё телефона нет, а до понедельника могут продать. Прямо с ума можно сойти… Мечусь тут по квартире – выходной называется! Если она купит и я куплю – куда две! А вдруг у них там для украшения витрины, а я понадеюсь и не возьму… Слёз же не оберёшься. Ой, ну прям, наказание какое-то!»
Он стоял посредине огромного белого пространства и едва сдерживался, чтоб не разрыдаться. Один!!! А кругом снег, снег и снег. С невидимого неба летели огромные белые снежинки; справа леденела горка высотой с дом, слева надвигался причудливой формы сугроб. Он хотел бежать от этого ослепительного ужаса и не
мог: ноги примёрзли и не двигались. «Мама!» – безуспешно пытался разжать посиневшие губы. А сугроб подбирается всё ближе и ближе, а ветер воет всё злее и злее. И вот уже слёзы готовы проложить солёную дорожку на побледневших щеках. Но вдруг! Необычно нежный звук колокольчика раздаётся над самым ухом. Серёжа всхлипнул и затаил дыхание. Звук приближался, наполняя маленькое сердечко незнакомыми доселе трепетом и тревогой. Четвёрка упитанных белых коней с развевающимися шелковистыми гривами поворачивает и останавливается возле Серёжи. В наполненных солёной влагой глазёнках отражается великолепная карета, богато украшенная резными фигурками. Дверца распахивается и ноги послушно делают шаг вперёд. Внутри тепло и мягко. Серёжа откидывается на многочисленные подушечки и с любопытством осматривается.
«Я покажу тебе Королевство, а ты сам решишь, остаться ли тебе…» – говорит устало мягкий женский голос. «А я Вас знаю. Вы – Снежная Королева и очень злая тётка!» – на одном дыхании выпалил Серёжа. «Нет, Серёжа. Я – Снежная, но не Королева, а старая-старая фея. Я не забираю маленьких мальчиков в ледяной плен. Но мне нужен помощник, чтобы бороться с чарами Снежной Королевы…» «Я буду Вашим помощником!» – воскликнул Серёжа, хлопая в ладоши. «А я всегда узнаю тебя по этой невидимой для других короне,» – сказала старая фея, надевая на Серёжину голову высокую золотую корону.
