«Уже укоренилось мнение, что зачастую какая-либо теория, основательно закрепившаяся в быту, задерживает дальнейшее развитие науки. И другой момент: теория существует ровно до тех пор, пока не появятся данные, которые она не может объяснить.
С этой точки зрения, классическое учение Дарвина сейчас выглядит устаревшим. Доказательных характеристик для эволюционной теории нет. И до сих пор так и не найдено переходное звено от обезьяны к человеку. В одном из американских музеев, например, уже собрана целая коллекция экспонатов, происхождение которых не вписывается в дарвиновскую теорию. Разработки Александра Белова ценны в первую очередь своей контрастностью, противопоставлением классической версии эволюции жизни на Земле. Меня заинтересовал метод логических рассуждений, которым блестяще пользуется автор и который позволяет ему делать нетривиальные, далеко идущие выводы.
Белов привлекает внимание к этой теме, расшатывает устоявшиеся со времен Дарвина представления. Однако органичных, безусловных доказательств, подтверждающих новую инволюционную теорию, представлено пока еще мало».
Лев Филонов, профессор, академик АИМ, руководитель секции психологической антропологии при Российском Психологическом Обществе
Весьма удивительно, что никто из эволюционных антропологов не обращает никакого внимания на то, в какую сторону направлен вектор расовой изменчивости современного человека.
То обстоятельство, что человеческие популяции со временем меняются, ни у кого не вызывает сомнения. Однако деградационный характер этих изменений остается без всякого внимания со стороны ученых.
Этому есть только одно объяснение. В советское время было наложено негласное табу на всякие разговоры о расах. Это табу распространялось и на страны Запада. Связано это было с той негативной ролью, которую выполняла соматическая расология в идеологии фашизма.
Так, с 12 по 18 августа 1964 года в Москве проходило международное совещание экспертов под эгидой ЮНЕСКО по биологическим аспектам расовой проблемы. На это совещание были приглашены антропологи из Англии, ФРГ, Норвегии, Франции, Бельгии, США, Канады, Мексики, Бразилии, Японии, Чехословакии, Польши, Сенегала и Индии. В результате шестидневного совещания был принят документ, имеющий явно идеологическую направленность. Вот некоторые цитаты из этого документа:
«У человека не существует чистой расы в смысле генетической однородности популяции». «Многие антропологи, всецело признавая большое значение изменчивости людей, считают, что научная ценность этих классификаций ограничена и что они представляют даже опасность, побуждая к чрезмерным обобщениям». «Никогда не было установлено, что смешение играет для человека в целом биологически отрицательную роль. Напротив, смешение широко способствует сохранению биологических связей между группами людей и, следовательно, единству человечества в его многообразии». «В отношении наследственных возможностей общего умственного развития и способностей к культурным достижениям, так же как и в отношении физических признаков, нельзя оправдать концепцию „высших“ и „низших“ рас». «Изложенные выше биологические данные находятся в явном противоречии с расистскими положениями. Последние никак не могут претендовать на научное обоснование, и долг антропологов прилагать усилия, чтобы противодействовать искажению результатов их исследований в ненаучных целях».
Последняя фраза завершает документ и является прямым указанием к действию. Этим подчеркивается, что «долг» антропологов сводится к банальной функции идеологического обслуживания интересов государства. Вероятно, инициатива проведения данного московского совещания и составления итогового документа исходила от кремлевского верха – из ЦК КПСС. Антропологи выступили в качестве приводных ремней государственной идеологии.
