Эпиграф к книге
…что же, мы сделали шаг
В разные стороны.
Над мертвой любовью кружат
Черные вороны…
NЮ
Пролог
Дверь в дом оказалась открытой. Да и
то так. Кто ж захочет познакомиться поближе с нашим Максиком –
огромным пятилетним красавцем-ротвейлером. Тихо зову его. Странно,
почему-то он оказывается запертым в вольере.
Выпускаю «малыша» погулять.
- Подожди, мой хороший. Сейчас
мамочка быстренько переоденется, напугает папочку и тебя
покормит.
Макс облизывается огромным розовым
языком, тыкается мордой вниз моего живота и, лениво переставляя
мощные лапы, трусит по огромному двору.
Оставляю чемодан и дамскую сумочку у
входа и прохожу внутрь дома. Морщусь. В воздухе витают пары
алкоголя. Похоже, мой благоверный тут развлекался, пока меня не
было.
Сюрпризы начались ещё в гостиной…
Почему-то его пиджак небрежно валяется на полу. На перилах лестницы
на второй этаж – одиноко висит, как попало брошенный, галстук. У
самой лестницы – дамская туфелька на чертовски длинной шпильке… на
таких танцовщицы го-го отжигают.
К горлу подкатывает горький ком.
Стараюсь быть очень тихой. На цыпочках иду к спальне. Чуть
приоткрываю дверь и упираюсь лбом в притолоку.
Не может быть… Закрываю глаза. В
висках кровь отбивает последние секунды моей скучной супружеской
жизни. Нет… Подождите! Это просто гадкий сон. Он сейчас развеется,
как утренний туман. Это просто наваждение. Это не может быть
правдой. Открываю глаза – ничего не меняется.
На нашей супружеской кровати спит
муж, вольно раскинув руки и ноги. На его груди – головка совсем
молоденькой блондинки. Одна её нога заброшена почти на плоский с
кубиками живот мужа. Оба голые… У самой кровати белеет парочка
использованных презервативов.
Картину бушевавшей здесь страсти
дополняют разбросанные по полу вперемешку её и его вещи. Какой
пассаж…
Мозг отказывается принимать
действительность. В животе разливается противный холодок. Меня
сейчас стошнит. Спиной прислоняюсь к стене рядом с дверью и пытаюсь
отдышаться. Дьявол! Господи, противно-то как! Меня второй раз
поимели. Только на этот раз без моего согласия!
Так же тихо спускаюсь вниз. И что
мне сейчас делать?
Ненавижу летать! Хотя давным-давно
делаю это с повышенным комфортом, терпеть не могу самолёты. Не
переношу толпу людей в тесном пространстве. А тут пришлось срочно
вылетать домой. В итоге, лечу в общем салоне лоукоста… Жесть.
Продвигаюсь по узкому проходу,
пытаясь отыскать своё место. Ну, конечно… Место ещё и посередине.
Уволю секретаршу… Нет, убью! Потом уволю.
Пытаюсь найти взглядом
бортпроводниц, но они все рядком стоят у входа в самолёт и радушно
улыбаются прибывающим пассажирам. Чего улыбаются? Тут рыдать в
пору! Сзади меня нещадно толкают люди, протискивающиеся дальше по
салону. Твою мать!
Возле иллюминатора сидит мужик.
Стоит попробовать. Надеваю свою самую обворожительную улыбку.
- Простите, молодой человек, не
будете ли вы так любезны поменяться со мной местами?
«Молодой человек» поворачивает ко
мне породистую голову с унылым выражением лица.
- Дамочка, у вас какое место
оплачено? – его голос такой же унылый, как и он сам.
- Вот это! – с ненавистью тыкаю
пальцем в сидение рядом с ним.
- Ну так садитесь и не морочьте
никому голову! – он отворачивается и пялится в иллюминатор с таким
выражением лица, будто там последнюю сцену из «Титаника»
показывают.
Охренеть… Давненько мне так
«галантно» не отказывали. Делать нечего… Протискиваюсь по узкому
проходу между сиденьями и специально, не сдерживая раздражения,
плюхаюсь на узкую седушку.
Мой сосед показательно шумно
выдыхает и поджимает губы. На душе становится чуть светлее. Ничто
не утешает так, как мелкая пакость ближнему твоему. В данном случае
– моему соседу. Надеюсь только на то, что рядом со мной никто не
усядется, и я смогу увеличить дистанцию между нами после
взлёта.
