Пролог
Поезд едет. Колеса стучат.
Забудь. Забудь. Забудь-забудь – забудь – слышится мне. Укутав
голову курткой проводника пытаюсь уснуть, благо до следующей
станции ехать еще часа два. Можно и подремать. Но не получается.
Забыть тоже.
Прикрываю веки и сразу же оказываюсь в маленькой бухте на
морском берегу. Наплававшись до легкой усталости, выхожу из воды.
Сейчас бы лечь рядом с любимым, закрыть глаза…
Оглядываюсь по сторонам и не нахожу на стоянке Олега. Все как
обычно. Кто-то загорает, кто-то читает книжку, девчонки, усевшись
чуть ближе к горе уже чистят картошку на ужин и складывают ее в
большое складное ведро. И почему-то отводят глаза.
- А Олежка где? – растерянно спрашиваю парней, распутывающих
рыболовную сеть.
- Там, - хмуро кивает один из них на палатку, стоящую поодаль. А
двое других цыкают на него. Зачем сказал?
Поворачиваюсь и замираю в ужасе. В заходящих лучах солнца,
пронизывающих насквозь тонкий нейлон, маленькая двухместная палатка
кажется прозрачной. Словно в театре теней вижу силуэты. Патлатую
башку Олега. Его ни с кем не спутаешь. Мой любимый нависает над
кем-то и движется в такт, методично вбиваясь в чье-то податливое
тело.
С кем он там?
На голову будто свая опускается. А сердце замирает, сбившись с
ритма. Кажется, я забываю дышать. Просто стою и обалдело пялюсь на
парочку, трахающуюся на глазах у всех.
Мой Олег! Не может такого быть! У нас же скоро свадьба!
Обида и ревность бьют взрывной волной по легким. Вышибает дух, я
даже дышать не могу. Будто черной пеленой накрывает. Ничего не вижу
и не слышу. Только как дура пялюсь на силуэт любовников. А потом в
два шага оказываюсь рядом с палаткой и решительно распахиваю
полог.
Вскрикиваю от изумления и ужаса. Мой жених и моя подруга. Словно
рыба, выброшенная на берег, хватаю ртом воздух и ничего сказать не
могу.
Олег, сбившись с ритма, резко поворачивается ко мне. Морщится
словно увидел гусеницу или мокрицу. В шалых глазах ни капли стыда
или раскаяния. Только злость
- Как ты мог? Как ты могла? – выдавливаю через силу. Это же
додуматься надо! Средь бела дня, никого не стесняясь. Даже подальше
уйти не удосужились. Выходит, весь лагерь знал. Только для меня
неожиданность.
К горлу подхватывает вязкий ком. Прикрываю рот руками,
сотрясаясь в безмолвном крике. Сердце ноет от острой боли,
впивающейся иголками в плоть. Душа разрывается на части.
- Пошла вон, дура! – рявкает Олег, не двигаясь с места.
Выжидает, когда я уйду. – Ну?! Кому сказал!
- Как ты могла? - таращусь на Светку, на руки моего жениха на ее
голых бедрах.
Сквозь гул в ушах слышу ее хихиканье.
- Ир, прости, но ты сама виновата…
А сзади уже веселятся парни. Просто ржут как сумасшедшие. И этот
мерзкий гогот меня отрезвляет.
Развернувшись, бегу к своей палатке, спотыкаюсь о камень…
И просыпаюсь.
Снова прокручиваю в голове один и тот же момент.
Ты же их видела, Ира! Видела! Зачем врывалась? Почему поддалась
на провокацию и выставила себя посмешище? Надо было сразу
развернуться и уйти. Просто собрать вещи и уехать. Какого ты в
палатку поперлась? Что хотела выяснить? С кем он?
Да какая разница!
Обидно, конечно, когда с лучшей подругой.
«А если с левой телкой? Ты бы простила?» - горечь снова
затопляет душу, как будто вчера это было. – Нет! Никогда!» -
утыкаюсь носом в куртку. Всхлипываю, давая волю слезам.
Говорят же, поплачь и станет легче. Только меня не отпускает до
сих пор. Сердце до сих пор ноет от не зарастающей раны и на душе
синяки.
ГЛАВА 1
- Ир, ты спишь? – заглядывает в служебное купе моя подружка
Марина. – Или опять о своем придурке страдаешь?
- Опять, Марин, - утирая слезы, сажусь на полке. На автомате
зачесываю взлохмаченные волосы в хвост. – Почему он так со мной?
Мог же сказать. Расстались бы по-хорошему? И Света эта… Как она
могла? Мы же дружили!
