Бывшие. Я не враг тебе, любимая!

Пролог

– Где ты была? – войдя в квартиру, муж смотрит на меня негодующе и отстраненно. Не поздоровался даже. Не поцеловал. Мы же целый день не виделись.

Раздраженно снимает туфли ручной работы, откидывает их в сторону. Боднув головой воздух, раздраженно трет затылок и шею. Бычится, как сказал бы мой папа.

– Что случилось, Роберт? – непонимающе хлопаю глазами. – Кто тебя разозлил? У нас неприятности? – внутри все холодеет от ужаса. Мы же только хоть немного отошли от горя. Что еще могло приключиться?

Но Роберт молчит. Просто сжигает меня гневным взглядом, словно хочет сожрать и кости выплюнуть.

За те два года, что мы живем вместе, такой всплеск эмоций я вижу впервые. Роб умеет держать себя в руках. И даже в самые черные и напряженные дни, когда меня накрывало беспросветной тьмой, именно Роб вытягивал меня на поверхность. Именно он был мне надеждой и опорой. Несгибаемый, сильный, мой спасательный круг. Что мы с ним пережили, и врагу не пожелаешь.

– Рада, я задал тебе простой вопрос, – цедит Роберт, нависая надо мной. – Трудно ответить?

– Лара с мужем в Москве. Мы встречались в кафе. Поболтали немного, – недоуменно пожимаю плечами. – А что?

– Эта твоя прокурорская сучка, – морщится Роберт от злости. – Да она что угодно подтвердит…

– Почему ты оскорбляешь мою подругу? – вскидываюсь я, прижимаясь спиной к стене. Расправляю плечи и все еще не верю своим ушам. Мой муж всегда предельно корректен. Особенно когда речь идет о моих близких. А тут…

Не хочу скандалить. Проблема явно не в Ларе. Ухожу в гостиную, сажусь на диван и, обняв себя за плечи. Пальцы касаются мягкого трикотажа, обтягивающего мои плечи.

Я нарядилась к приходу мужа. Уложила волосы, надела его любимое платье. Хотела сообщить новости. Но не сейчас, когда Роб в бешенстве.

Интересно, каким боком к его проблемам я или моя Солнцева?

– И сколько вы были в том кафе? Час? Или целый день? – уходит от ответа Роберт. Нависает надо мной, вдавливая коленом и руками диванные подушки. И снова этот взгляд, полный ненависти и злобы.

– Какая разница? Мы не засекали время. Что за допрос, Робочка? – жалко улыбаюсь мужу.

– Не называй меня так. Я, кажется, тебя просил! – рычит он. А в карих глазах полыхает пламя. – Лучше ответь честно, Рада…

– Что ты от меня хочешь? Я не понимаю, – тянусь к нему. – Давай поговорим спокойно.

Но Роберт Щербетов неумолим.

– Потом, – отводит мои руки в сторону. – Сначала мы все выясним. А потом приступим к разговорам. Но я советую тебе сознаться.

«Какого черта?» – хочется закричать в голос. Подумаешь, посидели с Ларой в ресторанчике. Поболтали. Мы же с ней полгода не виделись!

– В чем, позволь спросить? – пытаюсь встать, но Роберт нажимает на мое плечо, не давая подняться с места.

– Пока я все не выясню, ты никуда не уйдешь. Потом… скатертью дорога, милая, – бросает холодно.

– Да о чем говорить? Что ты от меня хочешь? – не выдерживаю и заливаюсь слезами. Меня реально бьет истерика. Что происходит? Ничего не понимаю!

За большим панорамным окном виднеются вечерняя Москва и Храм Христа Спасителя, подсвеченный яркими огнями, расплывающимися сверкающими бликами из-за слез.

«Управь, господи!» – смотрю на золотые купола. До боли сжимаю пальцы. Помолвочное кольцо с квадратным бриллиантом упирается в край ладони. Это отрезвляет.

– Что происходит? – Перевожу взгляд на Роберта.

– Ладно, – вздыхает он. – Я не хотел показывать, но раз ты уперлась, – отстраняется неохотно. Достает из кармана пиджака мятый конверт из серой канцелярской бумаги. Небрежно кидает на журнальный столик. – На, полюбуйся. Вас видели…

– Да мы и не таились, – хмыкаю язвительно.

– Я это уже понял, – криво усмехается муж. Трет накачанную грудь, обтянутую рубашкой Бриони. И морщится, будто его смертельно ранили. – Не ожидал, Рада… После всего, что мы пережили, – добавляет и будто спускает курок.