Введение – Великая мандала
В Алмазной Сутре Совершенная Мудрость – нечто мощное, потрясающее, действенное. Однако не воображайте, что «Ратнагуна-самчаягатха» обдаст вас мощным порывом ветра.
Здесь Совершенная Мудрость становится очень мягкой, очень нежной, очень ненавязчивой.
«Ратнагуна-самчаягатха» совсем не похожа на «Ваджраччхедику». Она подходит к Совершенству Мудрости, можно сказать, с совершенно иной стороны. Это отражается уже в названии: мы размышляем не над Совершенством Мудрости, которое «рассекает подобно алмазу», а над «строфами о накоплении драгоценных качеств Совершенства Мудрости». Конечно, Совершенство Мудрости осталось прежним, но акценты здесь совершенно иные. Следовательно, прежде чем обратиться к тексту, нам нужно еще раз рассмотреть наши фундаментальные предположения относительно основного предмета «Ратнагуна-самчаягатхи». Иначе нам, скорее всего, с самого начала будут препятствовать тонкие, но важные расхождения в понимании.
Подобно Алмазной Сутре, «Ратнагуна-самчаягатха» посвящена одному-единственному предмету. На самом деле, это предмет обеспечивает поле изысканий для всего свода Совершенства Мудрости. Этот предмет – продвижение Бодхисаттвы. Кто такой Бодхисаттва? Как Бодхисаттва ведет себя, практикует, живет? Что делает Бодхисаттва? И если мы не будем осторожны, мы можем получить ложное представление о природе Бодхисаттвы, исходя из тщательно разработанных деталей, в которых тексты отвечают на эти вопросы. Если исходя из этих размышлений мы начнем представлять себе Бодхисаттву, как высокоинтеллектуальное существо, а Совершенство Мудрости – как высокоинтеллектуальное учение, тогда – глупцы – мы подойдем к вопросу совершенно не с того конца.
Строфы, с которыми мы познакомимся, могут показаться трудными для понимания, но они не интеллектуально сложны – или, по крайней мере, не так сложны, как большинство текстов Совершенства Мудрости. «Ратнагуна-самчаягатха» довольно проста и понятна, по сравнению, к примеру, с Алмазной Сутрой. Если она все же кажется нам несколько пугающей, так может показаться потому, что она идет вразрез со средневековым индийским способом передачи мысли, который, будучи чрезмерно абстрактным и концептуальным, не слишком хорошо подходит для духовного гения буддизма. В особенности, столь беспощадно-концептуальный подход не подходит для задачи, которую стремится решить Совершенство Мудрости, задачи разрушения всего концептуального окружения, на которое опирается этот подход. Понятия опровергаются посредством других понятий: относительно грубые уступают место относительно тонким.
Большинство западных людей – и, конечно, большинство англичан – чувствуют себя не в своей тарелке от подобного подхода. Поэтому, возможно, будет облегчением узнать, что это не стандартный подход, которому следуют все буддисты. Нам нужно различать особенности индийского мышления и сам буддизм и выработать форму выражения, которая более естественна для нас самих. Возможно, трудно понять, где нам найти более реальную и непосредственную форму выражения, в которую можно перевести концептуальный язык, но прецедент есть. Распространившись из Индии в Китай, буддизм совершенно изменил манеру самовыражения. Чаньские буддисты взяли подобные учения и совершенно переделали их, так что вместо длинных, абстрактных изысканий появился окрик, хлопок ладонями или цветок в руке. Подразумевалось то же самое, но средства передачи совершенно изменились. Будучи переведенной на китайский язык, литература Праджняпарамиты обрела иной, более конкретный оттенок чувства, как указывает и китайское название – «Темная Мудрость».
Можно начать разрабатывать свою собственную версию учений, как сделали китайцы, сократив до некоторой степени метафизическое великолепие Махаяны. Или же мы можем вернуться назад и исследовать древние буддийские учения, такие, как «Удана» и «Сутта-нипата», которые появились задолго до того, как абхидхармисты и махаянисты начали свой концептуальный анализ, если мы хотим более приземленного подхода. Но не стоит отвергать тексты Совершенства Мудрости из-за страха неверно понять их. Даже в попытках справиться со средневековым индийским мышлением у нас все еще есть различные простые и безыскусные средства, которые можно использовать, чтобы получить от учений больше пользы.
