Нет, не надо слов, не надо паники
Это мой последний день на Титанике
Вот и вся любовь, бросаю фантики
Это мой последний день на Титанике
© Лолита Милявская - На
Титанике
В зале суда душно. Тяжелый, спертый воздух обволакивает кожу,
заставляя мое платье неприятно прилипать к спине. От этого зуда
внутри становится еще невыносимее. Долго тянущийся бракоразводный
процесс высосал из меня все силы, как ненасытный вампир. Я устала.
Устала от бесконечных встреч с адвокатами, от взаимных претензий,
от ледяного взгляда Глеба, который чуть больше года назад обещал
любить меня вечно.
Судья зачитает решение, и всё. Финал.
— С пятнадцатого апреля две тысячи двадцать пятого года брак
Хомутова Глеба Михайловича и Хомутовой Марины Алексеевны считать
расторгнутым, — выдыхает он, утирая пот со лба.
Я выпрямляюсь. Вот оно — официальное окончание нашего брака.
Только почему в груди вдруг так пусто?
Мой теперь уже бывший, к счастью, муж багровеет от гнева. На
секундочку мне даже кажется, что его вот-вот хватит инсульт — так
сильно вздувается венка на его виске.
— Ну ты и сука, Мариша! — шипит Глеб, сверля меня взглядом. —
Пригрел змею на груди!
Его адвокат хлопает его по плечу, пытаясь успокоить:
— Глеб Михайлович, мы в суде. Приберегите свои эмоции.
Я морщусь. Это ласковое "Мариша" когда-то согревало сердце, а
теперь вызывает рвотный рефлекс.
— Пошел ты, Глебушка, — отвечаю я, не собираясь оставаться в
долгу. — Надо было держать свою морковку в штанах!
Он шумно выдыхает, но уже не отвечает. Ну и правильно. В конце
концов, так смачно и со вкусом спустить наш брак в унитаз мог
только он.
Мы наконец выходим из зала суда. Все, чего я хочу, — это
вдохнуть свежего воздуха, сбросить с себя это липкое, удушающее
чувство усталости. Развод наконец-то оформлен. Я должна радоваться,
ведь все кончено. Но внутри странная пустота. Еще недавно этот
человек был самым близким для меня, а теперь смотрит так, будто
готов разорвать на части.
Глеб не дает уйти. Жестко хватает за локоть, его пальцы
впиваются, будто хочет оставить на мне след.
— Думаешь, это честно? — его голос полон злости. — Тебе отдали
агентство!
Я тяжело вздыхаю. Не хочу снова это обсуждать. Не хочу выяснять
отношения.
— Тебе мало? — говорю ровно, хотя злость закипает. — Несколько
успешных компаний, недвижимость, деньги… Глеб, тебе всегда было
мало.
— Я хочу всё, — его голос становится жестче. — Включая
агентство.
— Чтобы что? Закрыть его? Продать? Уничтожить просто потому, что
оно моё?
Он сжимает зубы, взгляд темнеет.
— Ты бы его не сохранила, если бы не этот загадочный "инвестор",
— в его голосе сквозит презрение. — Интересно, сколько стоило твоё
"спасение"?
От этих слов внутри неприятно сжимается, но я не подаю виду.
— Грязное воображение — это всё, что у тебя осталось?
Глеб усмехается.
Слушать его претензии противно. Я рывком выдергиваю руку, хотя
разговор явно не окончен, и быстро ухожу, не оборачиваясь.
В туалете наклоняюсь над раковиной и включаю холодную воду.
Опускаю ладони под струю, потом резким движением умываюсь, пытаясь
смыть с себя этот осадок. От боли, от обиды, от того, что когда-то
верила этому человеку.
Пожалуй, я должна была заподозрить, что он мне изменяет, раньше.
Все эти "задержусь на встрече", "не жди, поем с клиентами",
"командировки", которые почему-то чаще совпадали с праздниками. Но,
наверное, где-то в глубине души мне не хотелось знать правду.
Правда нашла меня сама. На годовщине нашей свадьбы.
В тот день я закончила с декором для свадьбы своих клиентов
раньше, чем планировала, и решила сделать мужу сюрприз. Заехала в
его любимый ресторан, заказала на вынос блюда, которые он обожал, а
потом отправилась в его офис с мыслью, что проведу с ним
романтический вечер.
