Здравствуйте, именно вы, кем бы вы ни были.
Считаю своим долгом написать вступительное слово о той субстанции, в которую нам с вами предстоит окунуться. Всегда есть три вопроса, на которые в первую очередь нужно дать ответы, пусть даже эти вопросы не будут заданы вслух (думаю, все мы тут люди в какой-то степени вменяемые, и с книгой разговаривать не начнем, хотя… кто я такой, чтобы вас останавливать?)
«Что?», «Какое?», «Почему?».
«Что?» Перед вами роман, состоящий из двух частей разной стилистической окраски под названием «Regular». Первая часть «Креститься по-рок-н-ролльному» является путевыми заметками по дороге к чему-то большему, чем есть мы сами. Попытки это большее найти, вообразить, или обрисовать хоть как-то осознанно. Всё более рассуждение, нежели действие. Субъективная вера индивида, религиозные организации и с чем их едят, а главное – как подают; Так же затронуты некоторые эзотерические учения и опыты. Но, прошу отметить, граждане заседатели, критики вы здесь не найдете (особо рьяные, конечно, соберут по крупицам всё что угодно, но я перед собой такой цели не ставлю, ибо это просто путь). Вторая часть «Immigrant song» есть в большей степени художественное произведение. Используя термин «художественный», в первую очередь говорю о насыщенности внешним действием, событийностью в материальном пласте нашего мира. И то, и другое, – долгий путь, который движется под ногами персонажа с бешеной скоростью.
«Какое?» Здесь всё сложнее. Думаю, что любое произведение, которое каким-либо образом засветилось в мировой литературе, благодаря трактовкам читателей, или того хуже, литературоведов, всегда будет разным. Чего хотел добиться я? Попробовать показать то, что реализм не обязательно движется в магическую ипостась, а может оставаться таким, какой он есть, без того, чтобы скатываться в семейный бытовизм и горчайшую «бабье-баобабье-мужицкую» стезю. Также, хотелось бы подчеркнуть, что реализм – это не материальное перечисление и пустословие из которых нужно чуть ли не клещами вынимать крупицы смысловой нагрузки (Оноре, привет!) Реализм – это не обязательно грязь, домашнее насилие и непонимание главного героя окружающими, что крайне часто смакуется в кинематографическом ключе. Реализм – это больше внутри. Реализм для меня – это там, где не нужно ничего придумывать. Это компоновка сценария, который уже был написан, «прогон его через призму». Оттого истории выглядят настоящими, и даже не возникает вопроса о подтасовке действительности, ведь она и сама по себе безобразнейшим образом удивительна. Это не везде литература, но куда больше, чем путевые заметки.
XXI век дал нам фреймовое сознание. Всё, что мы сейчас видим вокруг – это картинки, на основе которых мы додумываем этот мир. Весь наш крохотный пласт восприятия сродни рекламе, после первых секунд которой, мы уже точно знаем, к чему всё идет. Предсказуемость – вот критерий современности. Именно она дает нам возможность так быстро усваивать такие огромные объемы информации. Мы не останавливаемся, как останавливались наши предки, чтобы понять «насколько глубока кроличья нора», потому что нам объяснили, что дно недалеко. И мы поверили, что можем дотянуться до него большим пальцем ноги, но боимся это проверить. А на самом деле, его просто нет. Так и живем… к сожалению, ли… к счастью – черт его разберет. Вопрос долгий, и жизнь свою тратить на него не очень-то и хочется. Но вот, что я знаю 100%, так это то, что бесконечное размазывание текста по поводу качества текстуры итальянских обоев и темно-меланхоличного света луны, вползающего в пыльную комнату, где на старой софе вздыхает Элоиз, которую друзья, от горячей любви называют ни как иначе, как Лизонька – это бесполезная трата бумаги и времени читателя. А время сейчас всё. Оно всегда было всем, по сути. И в протяжности словарных песнопений нет никакого чуда. Чудо в том, что Лиза дышит, в том, как она ощущает себя в данный момент, и в том, что завтра ей ложиться под нож, и дышать ей может больше и не придется. Не романтично за окном, а в углу потрепанной многоэтажки сидит человек, которому не все равно, но он и видеть ее такой не может, и к ней хочет, и с ней уйти хочет. А может «травмвай» еще ходит? А может и рельсы не такие холодные? Чувствуем разницу! (*Сечем фишку!!!*)
