– Я не смогу ее долго удерживать! – кричит мне Лева, наш гитарист.
Уперевшись ногами в пол, он вцепился в громадную шестеренку, способную перемолоть сразу взвод солдат.
Сейчас он в образе монстра – огромного, под три метра, мутанта с руками, которым бы позавидовали все без исключения обладатели кубка «Мистер Олимпия». Хорошо, что он научился контролировать свое превращение, да и в целом поведение в этом состоянии. Потому что, честно сказать, я даже не знаю, как бы мы с ним решали вопросы по тем же репетициям.
«Лева, я не буду здесь петь, тут лучше соло сделать», – возражаешь ты ему, а он вместо ответа берет тебя и скручивает в бараний рог. Точнее – давит сразу в кровавый фарш, потому что даже намеков на косточки не останется.
Он сейчас очень силен: его руки под аспидно-черной кожей переливаются буграми мышц. Халк во плоти!
Но мы уравнялись в наших суперспособностях, если это можно так назвать. Те, кто сейчас гонятся за нами, сделали кое-что с моими руками. Нет, под ними не перекатываются горы декоративного мяса, которыми так гордятся бодибилдеры. С моими конечностями произошло кое-что похуже…
А еще у меня есть всего несколько секунд на то, чтобы уговорить остальных членов группы сделать то, что они ни за что не стали бы делать.
Бросить меня.
– Лева, на счет «три» – бегите! Это ваш единственный шанс! Этот город перестраивается сам собой – мы ничего с этим не можем поделать, – озвучиваю я очевидный факт.
Действительно, те механизмы, которые встроены в стены, настолько мощные, что все мы, если бы взялись вместе, не смогли бы повернуть вспять даже одну-единственную шестерню. Ту, что сейчас держит Лева. Огромную шестерню, с одноэтажный дом. Она – единственное, что удерживает этот уровень от перестройки. И от наших преследователей.
Безликих.
Честно говоря, я до сих пор не знаю, кто эти люди. И вообще – люди ли? Слишком уже сверхъестественно то, как они выглядят и чем занимаются. То, что они сотворили со мной, например, вообще за гранью восприятия. Но сейчас выбора нет – я должен их остановить.
– Леха, нет! Даже не думай! – кричит мне Макс, наш барабанщик.
Он припадает на колено и целится в закрывающий проем двери из арбалета. Обычное, стрелковое, оружие здесь не работает. Автоматы стали бесполезны. Это мы поняли в первый же день нашего пребывания здесь.
Мы прибыли сюда за противоядием для нашего друга, сталкера Ожогина, в которого плюнул один из сормов – существ, которые явились в наш мир, чтобы сделать его своим. Мы их остановили, но Кэп поплатился за это своей… нет, пока еще не жизнью, а здоровьем[1]. Я очень хотел бы верить, что он еще жив. Возможно. Слишком давно мы его не видели.
Сейчас стоило молиться, но, увы, я был атеистом до мозга костей. Это, правда, не мешало мне искренне бояться безликих. Куда больше, чем обычных библейских чертей. Эти твари были уже близко – я слышу грохот их сапог. Они маршируют, как нацисты на параде. Нагло, громко. Да и прикиды у них соответствующие. Но они точно хуже, чем последователи безумца с усиками в том мире, который я уже начал забывать.
Они могли не только нас убить, но и забрать наши души.
И пусть сейчас это будет одна, только моя душа.
– Лева, на счет «три»! Ты бросаешь эту хрень – и вы уходите, пока город снова не перестроился, – я показываю гитаристу на выход с другой стороны.
Вход до сих пор не закрылся только по одной причине – его удерживает в данный момент Левина сила. Его мышцы. Но надолго их не хватит.
Я должен спасти своих парней. Просто обязан. Ведь именно я затащил их в это место, как Сусанин поляков в трясину. Тем более – у меня было то, что можно противопоставить силе наступающих тварей, чьи тени мелькают сейчас в свете факелов.
