…Огромное тело еще трепыхалось. Когти загребали землю. Но мутноватый зрачок уже невидяще застыл.
Второго зрачка не было – там чернела рана. След от моего выстрела.
Андрюха Демин первым осмелился подойти ближе. Пнул убитого псевдоволка ногой. И удивленно протянул:
– Ли-ихо ты его!
– Разрывная пуля, – усмехнулся я, стараясь успокоить громко колотившееся сердце. А Серега Гилевич глянул на зверя с показным равнодушием:
– Одиночка – старый и больной. Вон шкура – совсем седая…
«Угу, больной. Легко ему теперь рассуждать! Сам-то до сих пор топчется у деревьев – боится выйти на открытое место».
Все случилось за считаные секунды.
Псевдоволк выбежал на нас из-за кустов, у самой опушки. Вряд ли учуял, вероятно, у него и впрямь были проблемы со здоровьем. Пару мгновений смотрел, словно что-то пытаясь понять, а мы ошалело таращились в ответ.
Потом он бросился.
Но я уже успел достать «грач», отцовское наследство. И нажал спуск два раза. Первая пуля сшибла листву в зарослях черники.
Вторая – оказалась точной. Псевдоволк рухнул, будто наткнулся на невидимую стену – когда нас разделяло не более пяти шагов…
Все закончилось так быстро. Но у меня в памяти до сих пор ясно маячила его оскаленная пасть, его взгляд – в то, решающее, мгновение…
Я повертел «грач» в руке и вдруг вспомнил, что пуля, которая уложила зверя, была предпоследней. А если б я промазал?
– Спрячь пистолет, трикстер[1], – усмехнулся Андрюха. – Теперь не страшно… – Ему пятнадцать, на год взрослее меня, и ко всему в жизни он давно привык относиться философски.
– Ты-то почему не стрелял?
Когда увидели зверя, Демин успел сорвать с плеча свой «калаш» с единственным патроном. А потом опять небрежно закинул за спину.
– На фига тратить боезапас? Все и так отлично обошлось… Трофеи забирать будем?
– Какие еще трофеи? – выдавил я.
– Сразу видно, не охотник. Можно шкуру снять, между прочим, за нормальную – дают сорок баксов. Но у этого она какая-то облезлая… Доставай нож, отрезай ему уши!
– Чего?
– Говорю, твой трофей!
– Да пошел ты… – буркнул я сквозь зубы.
Андрюха беззлобно покачал головой и достал свой тесак из ножен на поясе:
– Тогда заберу себе.
– На фига? – сморщился Серега.
– Оставлю на память, а нет – толкану. Пять баксов на дороге не валяются!
Отрезанные уши он аккуратно уложил в полиэтиленовый пакет и спрятал в рюкзак.
Больше мы не теряли время – сразу двинулись напрямик через поле.
Первый раз шли этим путем, но не заблудились, выбрались точно на старую грунтовку. Правда, сейчас она едва угадывалась – наверное, последняя машина проехала тут еще до Сумерек. Густая трава успела подняться над разбитой колеей, а ноги то и дело проваливались в невидимые колдобины.
– Может, лучше в обход, к шоссе? – предложил Серега, рассмотрев у обочины чьи-то обглоданные кости.
– По шоссе, средь бела дня? – засмеялся Андрюха и добавил с иронией: – Не ссы, псевдоволки тут редкость. Это просто Глебу повезло.
Я промолчал, угрюмо изучая спину Демина, – он пер впереди, как бульдозер, ничуть не сбавляя шага. Ясно, почему такая спешка. Небо туманилось близким дождем, а до поселка – еще семь километров.
