Был чудесный погожий денек, дневное светило Сиат весело
поблескивало лучиками с небосвода, даря тепло и благодать всей
Мерсии. Пусть королевство и готовилось вскоре встречать осень, но
все же погода радовала как никогда. Птички распевали песни,
благодаря за тепло и свет, белочки задорно скакали по лужайкам и
отдаленным улочкам, собирая запасы на зиму, бездомные коты грели
округлившиеся за лето бока и мурлыкали от удовольствия. Горожане
прогуливались медленным шагом по просторным улочкам, молодежь
болталась без дела, изредка охлаждаясь в многочисленных огромных
стеклянных фонтанах. Удивительно, но отличительной чертой
архитектуры Арвены было бесчисленное множество зданий и строений с
использованием уникального эльфийского стекла. Оно обладало
неповторимой кристальной прозрачностью и было заколдовано – никогда
не пачкалось, и, наверное, поэтому в столице и было все время так
чисто и светло.
Королевский дворец находился точно в сердце старого города, в
самом центре Арвены, он был отделен от разросшихся, как грибы,
строений высокой стеной тоже стеклянной.
Любой приезжий обязательно рассматривал городские красоты
разинув рот, не говоря уже о королевском дворце: если удавалось с
экскурсией попасть хотя бы в стеклянный сад за ограждение, можно
было смело сказать, что жизнь прожита не зря: ведь посмотреть было
на что.
Жаль, что один белоснежный пони не был в числе восторгающихся.
Точнее говоря, во дворец он, конечно же, попал, но почему-то его
ничуть не радовала любезность, оказанная ему королём.
— И за что мне такие мучения! — грустно проворчал низким
рокочущим басом Баян, устало плетущийся по помпезно украшенному
дворцовому коридору. Возмутительно! Подумать только, чтобы получить
великую честь — разрешение разгуливать по королевскому дворцу,
бедному, изрядно испачканному пони пришлось сдаться в руки местных
прачек. И ладно бы, вымыть его подрядили симпатичных молодых
служанок, ан нет! Прачки как назло были стары, толсты, усаты и
сердиты. Словом, не церемонились ни минуты, бессовестные, и Баяну
досталось по полной программе.
— Ах, ты ж, стервец какой! Еще раз лягнешься – и в суп
королевский угодишь! — гневно обрекла на мучения пони и отрезала
ему все ходы к отступлению главная из прачек, когда бедняга Баян
пытался сбежать с места экзекуции.— У меня как раз сестра на кухне
работает, я это тебе живо устрою!
Но опять же, выбора у пони не было: Сатияра, местная Богиня,
коей поклонялось большинство жителей Мерсии, создала его специально
для одной глупой, наивной, неуклюжей и излишне доброй девчонки.
Нет, Баян, конечно же, был счастлив, что в одно мгновение из
витающего в воздухе неупокоенного духа превратился во вполне
живого, хоть и пони. Главное – он сохранил себя, пусть и без
памяти. Вот и приходилось бедному пони повсюду следовать за своей
хозяйкой: его притягивало к Сати, словно магнитом, без нее
становилось так тоскливо и одиноко, что хоть на Наис волком
вой.
— А, может мы просто посидим в наших покоях? — даже не надеясь
на положительный ответ, уныло спросил Баян и обернулся. Синеглазая
девушка, следующая по пятам за ним, сперва не ответила на вопрос:
наверняка опять витала в облаках и о чем-то мечтала. Ее длинные
темные волосы растрепались и вместо аккуратной высокой прически
беспорядочно торчали во все стороны, редкие тонкие пряди спускались
на плечи и спину. Баян выдержал паузу, досчитал до десяти, заставил
себя успокоиться и повторил вопрос.
— Успеем еще, — отмахнулась Сати, рассматривая тем временем
прекрасную весеннюю фреску на небольшом клочке стены, где в отличие
от всех остальных стен стекла не было. Да, весь дворец был словно
из хрусталя! Ну, или частично из хрусталя, потому что все же то
тут, то там были вкрапления каменных пород и деревянные вставки,
чтобы хоть как-то разграничить области дворца и скрыть от
посторонних глаз покои, кабинеты, будуары и все остальное.
