- Держи воровку!
Пронзительный визг мадам Дриссоль
мало походил на звук, издаваемый человеком, но подстегнул меня
пуститься в бега не хуже кожаного кнута.
Сама мадам Дристоль, как я любила её
называть, продолжала стоять на крыльце мясной лавки и махать
массивным кулаком. Узкие глазёнки сощурились от гнева и практически
утонули в жирных щеках, белый замаранный чепец съехал набок.
- Хватай девку, чего стоишь! – снова
заверещала она своим свинячим голосом.
Толпа, наконец, среагировала. Пара
шустрых мальчишек увязалась за мной в надежде получить награду за
поимку «воровки». Ага, счас. Дристоль скорее обделается посреди
улицы, чем заплатит кому-то лишний кент(1).
Расталкивая зевак локтями, я
сокращала дистанцию между мной и орущей мадам. Мешочек с десятью
кентами приятно звенел в кармане, мотивируя на ускорение.
Деньги эти, между прочим, были честно
заработаны. С раннего утра до позднего вечера я трудилась в лавке
мадам Дриссоль, где нарезала и взвешивала колбасу, разделывала
птичьи тушки и крутила фарш. Слушала бурчание по поводу
повысившейся цены, криво отрезанной колбаски или якобы упакованного
грязными руками фарша. Молча улыбалась и терпела, не прекращая
работы.
Поскольку деньги я заработала честно,
то из нас двоих воровка – мадам Дриссоль. Именно она, узнав о том,
что мне предложили более оплачиваемое место, бросилась на меня с
обвинениями в неблагодарности, наглости и требованием моральной
компенсации. Будь я хоть чуточку богаче, плюнула бы ей в лицо и
гордо подняв голову, ушла. Но состоятельной девушкой меня назвать
можно только чтобы посмеяться. Дом моей семьи заложен, отцу грозит
долговая яма, а нам с матерью и младшей сестрой Аной – бордель.
Только там можно в относительно короткие сроки заработать большие
деньги, которые с нас потребуют, едва мы лишимся опекуна. Именно
это обстоятельство, вкупе с жаждой справедливости, вынудило меня
стащить заработанные кенты. В свою защиту могу сказать, что взяла я
ровно столько, сколько изначально было обещано мне мадам
Дриссоль.
Двое мальчуганов серьёзно сели мне
«на хвост», постепенно нагоняя. Я вильнула в сторону, чтобы
оторваться, и выскочила в пустой переулок.
Неожиданно дорогу мне преградил
щуплый мужичонка. Сальная ухмылка, двухнедельная небритость и
грязная рубашка намекнули на его бандитский статус. Прекрасно,
Лари. Десять минут как тебя обозвали воровкой, а ты уже себе и
подельника нашла.
- Какая киса, да без охраны, -
нарочито медленно протянул он. – Поделишься? – взглядом указал на
карман, в котором я держала кошель.
Подобная осведомлённость дала мне
понять, что мужчина слышал крик мадам Дриссоль и всё это время
незаметно меня преследовал.
- Я заработала эти деньги и не
намерена разбазаривать их на кого попало, - довольно грубо
огрызнулась я. Мой голос слегка дрогнул, выдавая страх.
Мужчина широко улыбнулся, обнажив
редкие зубы.
- Киса, я не спрашивал.
Он сделал шаг навстречу. Я испуганно
отступила.
- Попалась! – За спиной раздались
детские восторженные вопли, после чего оба мальчугана повисли у
меня на руках.
Я дёрнулась, пытаясь освободиться.
Мальчишки зашипели, вцепились крепче, причиняя боль.
- Долго тянулись! – ворчливо попенял
мужчина. – Урежу вашу долю, поганцы!
Мальчики сердито засопели, один из
них осмелился спорить. Мужчина пресёк надвигающуюся ссору одной
смачной оплеухой. На глазах светловолосого мальчишки выступили
слёзы, он непроизвольно потянулся, чтобы вытереть их и отпустил
меня.
Уличная жизнь не знает жалости – этот
урок я запомнила с детства. Поэтому рванула, что было силы. Однако
бандит оказался проворнее и очень быстро догнал меня. Схватил
за шиворот, вынуждая остановится, толкнул в спину и неторопливо
начал щемить к стене. В его руке блеснул нож, оповещая о том, что
церемонии окончены.
