Промозглая осенняя
погода заставляла людей плотнее кутаться в пальто и курточки. На
остановке народ старался занять местечко по выгоднее, под маленькой
крышкой, чтобы холодный дождь и ветер не выдули остатки домашнего
тепла. Они с недоумением смотрели на смеющегося парня, думали
какой-то шальной, как можно радоваться такой погоде...
А парень улыбался, он с живым интересом разглядывал
все вокруг. Рассматривал людей, машины, здания, деревья и даже
всматривался в лужи. Он был в лёгкой спортивной курточке, видавшей
виды, но будто не чувствовал холода. Жизнь била из него ключом,
задевая ближайших людей. Многие тоже начинали
улыбаться, глядя на парня, в основном пожилые, знавшие цену
жизни...
Вот в какой-то момент парнишка поднял голову к небу,
подставив лицо под капли небесной осени и засмеялся. Нет, не
полоумным смехом, а смехом ребенка, неподдельным смехом дитя,
только познающего мир и радующегося любым мелочам. Да и был он, по
сути, ещё ребенком, на вид лет семнадцати. Он был действительно рад
видеть эту непогоду. Рад видеть...
Этот парень я, да, мне всего семнадцать, и я правда
очень рад тому, что вижу вокруг. Это мой первый день, когда я
вижу... Семнадцать лет в мраке... Я всю жизнь знал людей только по
их запахам и шуршанию движений. Я не видел с детства.
Меня воспитывала бабушка, одна, ей просто негде было
взять денег на заграничных врачей, на дорогие операции. Много лет я
слушал как она тихо сидит на кухне ночами, листая толстую записную
книжку с телефонами... Она не сдавалась. Она была сильна той силой,
что легко делится на двоих. Она искала возможность.
Всегда.
Вот мне уже семнадцать, тот день был самым счастливым
на подарки. Бабушка собрала деньги на операцию. Было страшно, а
вдруг не выйдет? Но я был счастлив, я был счастлив для бабушки,
ведь я - то привык...
Как вы уже поняли, операция прошла успешно. Сегодня
день, когда я вышел из больницы. Сам. Я впервые видел куда мне
идти. Я был безмерно рад этому, но не забывал об одной вещи -
список. Я знал, что у бабушки есть список, в котором все те люди,
что дали денег на операцию. Теперь это мой список, я сам постепенно
буду вычёркивать оттуда людей... Но сперва я его
скорректирую...
Во главе списка я поставлю одного человека, человека
без права на вычеркивание. Там я крупным шрифтом напишу
"Анастасия Поликарповна" и имя моей бабушки будет всегда там,
среди тех, кому, мне нужно вернуть долг жизни...
Пробка была просто
колоссальной, я поняла, что однозначно опаздываю. Глухое
раздражение, начавшееся с кое-как заведенной машиной, начало
усиливаться. Уже семь сорок, в офис я опаздываю примерно на час.
Это уже шестой раз за месяц, да ещё этот новый руководитель. Похоже
меня ждёт поиск новой работы.
Эта мысль настроения не добавила. И ведь никому нет
дела до того, что сына вожу почти на другой конец города в садик!
Старый начальник входил в положение, часто разрешал работать из
дома, а новый неизвестно как себя поведет. Да его ещё и не видел
никто из офиса, как раз сегодня должен появится, а я тут в пробке
стою.
Когда нас с Ванюшей бросил муж, мне пришлось стать
сильной. Но с этой силой пришли побочные раздражение, постоянное
желание спать и усталость. Но ничего, я справляюсь, вот только бы
не уволили... Деньги нужны как воздух, ладно хоть квартира своя, от
бабушки досталась.
Ну вот я наконец-то вырвалась из пробки, двери нашей
фирмы встречают меня. Весь офис косится пока я иду к своему столу,
часть из них тихо перешептывается. Плохо, это недобрый знак. Тут же
как из - под земли возникает бессменная секретарь Инна
Петровна:
