Лондон, 1815 год
– Бель, пришел мужчина, не такой, как все.
– Он что, урод? – Аннабель Смит отвела взгляд от миски, в которой закипала настойка мяты и камфары. – Или просто очень болен?
Розмари Грин рассмеялась:
– Вот его визитная карточка. На нем жилет из розового атласа, на каждом пальце дорогое кольцо. Волосы причудливо уложены – ничего подобного я в жизни не видела! А у наших дверей стоит сказочная карета.
Аннабель посмотрела на карточку. Литтон Стейнс, граф Торнтон. Что может быть нужно от нее такому человеку и зачем он приехал в ее скромное жилище на окраине Уайтчепела?
– Роз, проводи его в гостиную и проследи, чтобы туда с ним не проник пес. Я сейчас приду.
Розмари замялась:
– Хочешь, я пойду туда с тобой?
– Зачем?
– Наш гость – молодой мужчина из общества, а ты – молодая женщина. Разве в таких обстоятельствах не требуется компаньонка?
При виде озабоченного лица подруги Бель только рассмеялась:
– Мы не в обществе, а он, скорее всего, приехал купить лекарства. Дай мне пять минут, я приготовлю настойку. А пока предложи ему чаю. Но не давай ему ничего крепче, даже если он попросит, потому что все спиртное, которое у нас осталось, нужно для больных.
Роз кивнула:
– Вид у него довольно надменный, по-моему, он настоящий богач. Может, попросить твою тетку посидеть с ним? Мне самой что-то не хочется.
Бель улыбнулась:
– Если нам повезет, возможно, графу Торнтону надоест ждать и он просто уедет.
Литтон Стейнс оглядел помещение, куда его провели. Это была маленькая, но очень опрятная комната. На полу лежал ковер, сшитый, судя по всему, из старых разноцветных ковриков. На одной из стен висели неумело нарисованные картины с изображением цветов.
Он приехал в Уайтчепел сам, хотя мог бы послать слугу, ему казалось, что личная встреча с целительницей очень важна. Он считал, что мисс Смит – его последняя надежда спасти горячо любимую сестру.
Женщина, которая проводила его в гостиную, скрылась, оставив его в обществе пожилой дамы и маленького кудлатого песика, который спрятался под стулом и оскалился. Судя по виду, песик – метис терьера, характер имел довольно злобный. Граф попытался незаметно отпихнуть его сапогом, чтобы хозяйка не обиделась, однако у него ничего не получилось. Пес не уходил и сидел, не сводя с него взгляда.
Кто-то пел на другом конце узкого коридора. Литтону очень хотелось зажать уши руками, но он посчитал это невежливым.
Рядом на столе стояла чашка с чаем, которую некоторое время назад принесла служанка; от чашки поднимался ароматный пар. Граф невольно улыбнулся, представив, что сказали бы его друзья Шей, Орельян и Эдвард, увидев его в таком месте. Он впервые развеселился за много недель, но тут же снова помрачнел.
Смерть никому не к лицу, это уж точно, а болезнь и все сопровождающие ее неудобства – не то, с чем ему приходилось иметь дело прежде.
– Хвала небесам, – еле слышно пробормотал он и заметил, как пожилая дама подняла голову. Он кивнул ей, и она нахмурилась; очки съехали на самый кончик прямого носа, позволив ему разглядеть ее как следует.
Когда-то она, наверное, была красавицей, подумал он, но время не щадит никого. В свои тридцать пять лет он казался себе солидным, немолодым человеком, почти на пороге старости.
Чтобы хоть чем-то себя занять, он взял чашку и осторожно отпил глоток.
– Чай всегда был любимым напитком моей матушки, – неожиданно для себя произнес Литтон, узнавший вкус того самого черного чая, какой любила его мать.
Сидевшая в кресле пожилая дама перестала хмуриться.
