Вальяжно развалившись в кресле, напротив камина, с суровым и
угрюмым выражением на лице, мужчина смотрел на полыхающий огонь. Он
наблюдал за ним в полуразвернутом положении (небрежно перекинув
одну ногу через подлокотник), отчего его черные и без того злые
глаза сверкали в отсветах пламени еще более зловеще и холодно. От
мужчины веяло затаенной угрозой. Но, сейчас, подперев рукой
подбородок, он думал, иногда опуская глаза на двигающуюся верх-вниз
белокурую голову над его пахом. Обнаженная девушка стояла перед ним
на коленях. Он чувствовал ее усердные старания, умелые
поглаживания, но все это у него уже было.
— Хватит, — раздался его спокойный и властный бас.
Не поднимая голову, девушка послушно выпрямилась, демонстрирую
большую грудь и начисто выбритую промежность (до которой ему было
совершенно плевать) и молча удалилась, чуть слышно ступая по
живописному ворсистому ковру.
Мужчина натянул штаны, пряча еще стоявшее хозяйство, отхлебнул
коньяк из прозрачного стакана в другой руке и снова уставился на
огонь.
Его угнетало бесцельное существование, а если быть точнее - в
его жизни уже давно не случалось ничего примечательного. Сплошные
повторы изо дня в день. Одни и те же потрепанные бытием люди, чью
ауру он пробивал вплоть до эфирной без особого труда, высасывая из
тонкого энергетического поля нужную силу. И чем легче ему удавалось
«подкармливаться», тем сильнее его начинало одолевать
раздражение.
— Брат, — сказал мужчина, отхлебнув еще глоток крепкого
напитка.
Когда девушка ушла, он сразу почувствовал присутствие родной
крови. Рожденные в один день, обладающие эмоциональной связью, как
птицы неразлучники, идущие по вечности вместе, как друзья и
компаньоны, и как большинство в современном мире, живущие – каждый
сам за себя.
— Димитрий, — услышал он за спиной аналогичный уверенный
бас.
Высокий, крепкий мужчина в черном элегантном костюме-двойка с
развязанным галстуком обошел восседавшего в кресле брата.
— Ты нашел ее, Макс? — мрачный взгляд Димитрия лениво
перекочевал на родственника.
— Нет, — мужчина подошел к камину, взял, стоявшие на нем бутылку
конька, прозрачный стакан, наполнил до краев и отпил.
— Глупая скотина.
— Это кошка, Димитрий, — усмехнулся Макс. — Вернется, - он обвел
равнодушным взглядом обитель своего «скромняги» братца.
Когда он в первый раз посетил его новое пристанище и переступил
порог, то попал в некий быт восемнадцатого века, с демонстрацией
роскоши и пышности с отличительными чертами барокко. Вдоль стены
стояла массивная мебель из красного дерева с витиеватой резьбой и
обилие скульптурных композиций в каждом углу. И все это показушное
убранство освещал огромный камин, значительно выделяющийся во
всеобщем фоне.
Мания величия у его братца явно зашкаливала, но Макса это не
волновало. Каждому свое.
— Ее нет уже месяц. Где эта четвероногая тварь с моим
кристаллом?!
Димитрий сердился. Его покорный слуга и дух отправился искать
ему новое развлечение, но в этот раз со временем темный помощник
значительно затянул. И чем дольше мужчина ждал, тем сильнее его
охватывало нетерпение разбавить свою жизнь более интересными
моментами.
Внезапно огонь в камине ярко вспыхнул, озаряя все помещение
красным шатающимся светом.
— А вот и она, — бросил Макс, и подошел к Димитрию,
облокотившись локтем о спинку кресла, излюблено скрестив ноги,
поставив одну на носок.
Огонь замерцал, но не сбавил силу, а напротив потрескивая
разгорелся еще ярче. Оранжевые языки пламени колебались, трепетали,
сталкиваясь друг с другом. Желтые искры отлетали от поленьев и
разбивались о покрытые сажей, почерневшие кирпичи. Но вскоре
дрожащий огонь начал замедляться и в центре яркого света появилось
детское, залитое слезами лицо, казалось смотрящее прямо на
братьев.
