… семь ступенек в полной темноте, нижняя скрепит, ее надо перепрыгнуть. Окно, Луна почти полная, хорошо освещает пролет. Еще двенадцать ступенек в ее свете и снова десять в полной темноте… Холодный каменный пол коридора, шершавая кладка, кольцо в стене, и, наконец, погашенный факел. Теперь семь шагов влево, ведро с золой и ключ, спрятанный под ним. Ниша, фальшивая стена и маленькая дверца за ней… Теперь можно не сдерживать свое нетерпение, тем более что заветная цель уже совсем рядом, всего в нескольких метрах… Вот она, сидит на цепи, со обмотанными мешковиной крыльями. Так же как вчера, как неделю, и месяц назад.
Кузнец с силой потянул за цепи и поставил пленницу на ноги. Она не брыкалась особо. Дернулась, когда он взялся за цепь ошейника, которая была пропущена через дыру в треснувшей наковальне, накрытой все той же, сложенной втрое мешковиной. Когда цепь натянулась, ошейник звякнул о металл и чуть ослаб. Теперь она стояла головой вниз упираясь руками в грубую ткань, лишенная возможности двигаться…
Кузнец, был взволнован, его буквально трясло от возбуждения. Он приходил почти каждую ночь, и его всегда трясло. Плененная дева с надеждой глянула на свой меч, стоящий в дальнем углу подвала… Эх, были бы ее руки свободны!
Он облил ее оттопыренный зад водой и обтер его насухо. Мозолистые сильные руки упали на ее бедра, и наспех смазанный топленым жиром член, воткнулся в ее преддверие. Она пыталась молчать, стиснув зубы, но снова не вышло. Когда холодный живот приткнулся к ее ягодицам, она вскрикнула. Казалось, граненая кованная болванка, вгоняемая тяжелым молотом, засела в ее нутре. Кузнец всегда входил в нее резко, с заметным усилием, заставляя прогнуться на встречу и впустить еще глубже. Было мерзко и дикая злоба раздирала сознание от бессилия. Но… природа всегда брала свое. Ее плоть предательски намокала, а потом просто текла и текла, позволяя этому скоту долбить ее остервенело…. И длилось это часами. Долгими и мучительными… для ее воли.
А самое противное было в том, что она опустошалась. Крича и содрогаясь. Бурно… неистово… как кабацкая девка.
Кузнец устал, но радовался тому, что наконец, добрался до нее сегодня. Терпения кое как хватило до вечера. Он наслаждался каждым мгновением, проведенным в глубинах ее непокорной плоти. Он так долго ждал своего часа. Так долго… что теперь и не верил своему счастью…. С ранней юности ни одна из женщин не отваживалась лечь с ним. Стоило кому-то завидеть его орган… и все старания прахом. Годы… всю юность и отрочество он прожил в дали от мирских радостей, отдаваясь ремеслу всецело. Пока однажды, незнакомый старик в таверне не сказал ему… пока не заронил надежду. И тут, вдруг, такая удача!
Натягивая тугую плоть на свое беспокойное хозяйство, он вспоминал, как столкнулся с ней в поле. Это было за полночь. Крылатая тень беззвучно промелькнула над головой при свете полной луны. Блеснуло острое лезвие, и он едва успел закрыться погнутым плугом, который тащил на себе. Сначала молодой кузнец испугался, но увидев ясный, женский силуэт на фоне синеющего неба – забыл обо всем, движимый только одной целью.
– Гарпия! – прошептал он, не веря своей удаче.
