Вот по-хорошему я должна сейчас писать книгу, а не этот текст, но происходящее, честное слово, выбило меня из колеи, так что я уже вообще не знаю, что делать, мысли путаются. Это все издатель виноват, ну то есть, конечно, я виновата, что я кого-то в своих проблемах обвиняю, но все-таки и редактор тоже. Ну, он же позвонил утром, спросил, почему я до сих пор не сдала рукопись. Для тех, кто не знает – мы с ним договаривались, что раз в неделю новую главу рукописи я ему высылаю. Так что я понимаю его недовольство, претензии, почему я свою работу не сделала. Только как, спрашивается, я её сделаю, если рукописи нет?
– Что значит, нет? Вы её потеряли?
Да это не я её потеряла, это она сама себя потеряла, как ушла вечером в семь часов, так до сих пор и не вернулась, и что я должна думать? Что её ветром унесло куда-то в никуда? Что она ненароком попала в костер горящих осенних листьев? Вот вы сейчас будете мне говорить, что рукописи не горят, только мне от этого не легче, в голову лезут жуткие истории об улетевших и не вернувшихся рукописях. Уже в панике, не знаю, чем себя занять, по-хорошему надо бы занять себя как раз рукописью, но как я займу себя рукописью, если её нет?
И что вы думаете? Рукопись вернулась только ближе к полудню, а когда я начала её спрашивать, где она была вообще, она только отнекивалась. Но я-то сразу поняла, где она была, когда стала перечитывать – у меня был классический детективный роман, а теперь что это такое? Нет, это по-прежнему детектив, но с таким налетом мистики, что у меня просто нет слов. и что мне теперь прикажете со всем этим делать? У меня сейчас два варианта – или взять и вымарать эту мистическую составляющую начисто, как сделал бы всякий уважающий себя автор в старые добрые времена, или позволить моей книге быть такой, какой она хочет быть?
Нет, я пыталась поговорить с книгой, воззвать к её здравому смыслу, ведь должен же быть в моей книге хоть какой-нибудь здравый смысл, – все бесполезно, рукопись упорно твердит, что мечтает быть мистическим романом, ни про какой реализм даже слышать не хочет.
Вот многие читатели скажут, что я создаю проблему на пустом месте, что ничего страшного в этом нет, ну была книга детективная, теперь будет детектив с элементами мистики. Но беда-то в том, что это уже не первый раз, что книга уже неоднократно общалась с кем попало, и в детективной истории появились проблески любовного романа, которых раньше тоже не было. Сколько ни говорю рукописи, что ей надо общаться с себе подобными, она и слышать ничего не хочет, только отвечает – откуда ты знаешь, кто мне подобные?
Уважаемые писатели, если кто-нибудь сталкивался с похожими проблемами, прошу высказаться, может, вместе найдем решение. Должен же быть какой-то выход.
Вот те, кто мне насоветовал обратиться к книгологу – а вы сами-то часто к книгологу обращаетесь? Лучше бы я этого не делала, честное слово, только день потратила, лучше бы… лучше бы написала новую главу, вот что. Потому что то, что наговорил книголог, меня, мягко говоря, разочаровало. Вот теперь понятно, откуда ноги растут у всех этих книжных побегов и самостоятельностей – книголог только руками развела, ну а что вы хотели, вы что, хотите, чтобы было как раньше, когда авторы сами все писали, сочиняли историю от и до? Вам радоваться надо, что живете в те времена, когда книга сама себя пишет, вы только направляете. Вот-вот, ответила я книгологу, если бы я направляла, все было бы намного лучше, а так получается, я здесь вообще не при чем, и что из этой книги получится, неизвестно. А книголог опять за свое – да вы просто застыли в прошлом, и не понимаете, что книге нужно позволить быть такой, какой она хочет быть.
