Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
* * *
Первая была Роза. Цветок распустившийся, ароматный, пахучий, источавший сладчайшие запахи. Женщина лет под сорок, она называла себя врачом-косметологом, профессия, надо сказать, в те годы мало популярная, мало почтенная и отсюда – мало востребованная: в стране Советов не очень поощрялось следить за своей внешностью, если только ты не артист, пренебрежительные словечки «стиляга», «пижон», «модница» ярлыками приклеивались к людям, уделявшим слишком много внимания своей внешности; все помыслы граждане должны были отдавать стремительному продвижению к обществу всеобщего блага и еще тому, чтобы как можно скорее перегнать Америку по всем показателям.
Но вернемся к Розе. Врачом косметологом она не была, просто некоторое время проработала медсестрой у настоящего косметолога, профессия ей понравилась, и, уйдя от врача, поднабравшись необходимых сведений о выведение прыщей, она решила сама попробовать себя в качестве практикующего дерматолога. Открыла кабинет у себя на дому (в то время на подобные вещи власти смотрели сквозь пальцы и никакими налогами трудящихся не облагали, так что, все знали женщин, шьющих на дому, вправляющих вывихи на дому, избавляющих от испуга на дому, плиссе, гофре, картоне на дому – если последнее вам еще что-то говорит, если – нет, то и не надо, в том числе и выводящих прыщи и фурункулы на дому) и поначалу, благодаря соседям, сделавшим ей неплохую рекламу, стала принимать в основном мальчишек, подростков, лица которых были усыпаны возрастными прыщами, мазала им лица и лбы дурно пахнувшей горячей, неприятно стягивавшей кожу коричневато-серой массой собственного изготовления; проводила получасовые и двадцатиминутные сеансы, не забывая в процессе напоминать юным пациентам, что неплохо было бы параллельно с её лечением разок пройти переливание крови. Сеансы стоили двадцать копеек, но, учитывая, что страна всего несколько лет назад пережила денежную реформу (что тоже входило одним из пунктов в тотальное соревнование с Америкой и вызывало у трудящихся гордость за советскую валюту, оставившую позади американский доллар) и двадцать копеек были равны дореформенным двум рублям, то плата была далеко не смехотворной, особенно для подростков, которые должны были каждый раз выклянчивать деньги у родителей. Кроме того, Роза работала медсестрой на пол ставки в районной поликлинике, и благодаря этой работе имела частную практику: ходила на дом к больным делать уколы и, как говорили, рука у неё была легкая, «укольщицей» слыла великолепной, а потому и знали её не только в ближайших от поликлиники кварталах, и часто приглашали то уколы делать, то системы ставить больным, так что без работы, а, следовательно и без заработка не оставалась.
Блестящая, как начищенное серебро, монета сверкала и искрилась на ладони, и жаль было с ней расставаться, но лучше было расстаться с ней, чем не расставаться с прыщами.
Товарищ, такой же прыщавый, как и он, уже прошедший два сеанса и готовившийся сделать переливание крови, чтобы избавиться от досаждавших его фурункулов, однажды рассказал ему о враче, принимавшей на дому и на его третий сеанс они отправились вместе.
Конечно, до поры, до времени можно было бы прожить и с прыщами, зная, что это издержки подросткового возраста, но он в очередной раз влюбился и, видя, как любимая девочка из параллельного класса с отвращением смотрит на его усыпанное гнойниками лицо, он страдал, не спал ночами и сердце его обливалось кровью, переливание которой и рекомендовалось делать.
