– Так, все на выход. И сохраняйте спокойствие. – Крутил головой преподаватель по приручению проклятых существ. Но осознав, какой масштаб бедствия начинается, просто отмахнулся. – Или паникуйте и кричите, уже неважно. Вряд ли из вас кто-то выживет.
Ну, мы и припустили, потому что мнение профессионала играет важную роль в обучении.
Я бежала, пока хватало сил. Неслась, словно к кроссовкам подносили зажженные спички. И пока я перебирала ногами, отметила про себя, что летучие мыши, обитающие в Мороке вместо комаров, точно так же, с молниеносной скоростью шевелили крыльями.
Правильно наставляла меня бабушка: «Будьте осторожны, девочки, – говорила она мне и моим подругам. – Животные и время всегда знают о приближающейся беде».
– Б… Блин, Юля, – сориентировался Эндрю, бежавший рядом. – Я предупреждал, чтобы ты не доводила Эша. Зачем ты это сделала? Извинись и перестань его задевать.
– Да, – чуть запыхавшись отвечала я, – чтобы подавить мою свободу в самовыражении?
Я же понятия не имела, что Эш настолько нежный парень. Подумаешь, ляпнула обидную шутку. Он и сам постоянно по моей гордости проходится.
К сожалению, бегала я примерно так же, как и шутила. Когда большая часть моих однокурсников оказалась на ступеньках главного корпуса, за мой ботинок вцепилась высунувшаяся из-под земли рука.
Я рухнула прямо на клумбу госпожи Винчестер. Неизвестно, кто хуже в своей мести. Эш или… Оглянулась под свист ребят и замерла.
Определенно Эш хуже.
Парень приближался, и совсем на себя не походил.
Его глаза полностью поглотила тьма. Руки были опущены, а из ладоней изливались зеленые, ядовитые лучи.
– Б… Юлька, – заорала Тамила, – похоже, у Эша снесло крышу.
Пф, ему всегда клепки не хватало.
Эх, к черту гордость.
– Эш, – я завизжала, спугнув новую стайку кровожадных мышек, – прости. Перестань. Насилием ничего не решить.
– Зато как приятно, – губы его изогнулись в зловещей ухмылке. – Добегалась, Б… Барабашка.
Я зажмурилась, даже глядеть на него страшно. Почувствовала, как меня поднимают, перекидывают через плечо и идут по направлению в Суровый лес.
Позади раздался голос профессора Крюджерса.
– Ну вот и наступил момент безмерной скорби по нашей первокурснице. Ну, ладно, берите лопаты, территорию следует убрать.
Я стояла на мосту и обдумывала, что мне делать дальше. Плакала, сильно плакала, осознавая, что превратилась в бездомную.
Мама сгорела за считанные месяцы от страшного заболевания, а отчим не постеснялся и привел в дом свою любовницу. Они-то и выставили меня за дверь с рюкзаком и маленькой суммой наличных.
Куда идти? Колледж не давал общежитие, а студентку архитектурного, без законченного и совсем не высшего образования, никто на работу не возьмет. Друзей я растеряла, ухаживая за мамой. Оставалось лишь поехать в дом, где когда-то проживала бабушка. Но он заброшен, там ни отопления, ни канализации. Да и до него тоже проблематично добираться.
В общем, я заливалась слезами и грустно смотрела на плывущие по Москве-реке катерки. Мысленно собиралась с духом, чтобы провести первую ночь своей бродяжной жизни.
– Девушка, простите, надеюсь, вы не собираетесь с собой ничего сотворить? – дотронулся до моего плеча какой-то незнакомец.
– Нет, не собираюсь. —Глупо шмыгнув носом, я вытерла щеки, воззрилась на пожилого мужчину и обомлела.
Он совсем не вписывался в прохожих столицы. Напоминал чудаковатого старика из сказки и фэнтези-фильмов, коих я пересмотрела немало. С бесконечной, белоснежной бородой, в кожаном плаще, в остроконечной шляпе.
– Тогда, будьте добры, отойдите от ограждения, – закачал он головой. – Всех пугаете.
Действительно, люди, пробегающие мимо, ускорялись, испугавшись, что рыдающая девчонка способна на отчаянный поступок. Или их этот анархист изумлял.
