Моим тигрятам сегодня ровно по полтора годика! Поверить не могу,
что они уже такие большие! И умные, и самостоятельные!
Я приготовила им по небольшому тортику и вставила каждому по
свечке. Хоть они и двойняшки, но каждый обладает собственной
индивидуальностью и характером… а еще они оба похожи на своего
биологического отца. Переняли у него яркую внешность и черты.
Каждый раз, когда я смотрю на них, то вижу его… причем теперь в
двойном размере.
Ну да ладно, не будем сейчас о плохом. У мальчиков праздник, а
значит…
- Дуйте, котятки! – командую я, крепко держа тортики на
подносе.
Миша и Гриша смешно раздувают щеки, набирая как можно больше
воздуха и задувают свечки.
- Ах вы мои молодцы! – хвалю я ребят. – Давайте теперь по
кусочку.
Двойняшки радостно пищат и хлопают в ладошки. Они у меня очень
социализированные. В Америке, где появились на свет, они с
двенадцати недель от рождения уже посещали ясли, и поэтому были
рано приучены и к горшку и кушать самостоятельно, даже уже пытались
сами одеваться и обуваться.
В Америке я училась по обменной программе. До самого дня родов я
ходила на занятия, а родив, просидела дома три месяца на
дистанционке, а потом отдала их в хороший частный садик и
полноценно вышла на учебу.
С двойняшками было сложновато, но я все выдержала, справилась, и
теперь получила за свои старания однокомнатную квартиру на окраине
столицы, со свежим ремонтом и основной необходимой мебелью. Так же
за годы обучения мне удалось скопить приличную по скромным меркам
сумму на «первое время».
Детей уже успела определить в садик. Ведь мне нужно продолжать
учиться. А вообще думаю, что в новом учебном году переведусь на
заочку, сама же работать пойду. Благо английский теперь знаю, как
второй родной, так что подыщу себе что-то подходящее…
Единственное, что меня омрачает, так это возможность вновь
встретиться лицом к лицу с отцом близнецов. Вот этого бы мне не
хотелось ни при каком раскладе. Два года назад он хитростью вынудил
меня сделать аборт, и лишь чудо спасло моих мальчиков от
катастрофы. Поэтому такой папаша моим кровиночкам не нужен!
Мои мысли прерывает звонок в дверь.
Веник. Мнется на пороге. Мой муж. То есть по документам-то он
мне муж, но фактически мы с ним – чужие люди. Провернули аферу с
браком в свое время чтобы поехать по обмену учиться. За это, Венин
отец и отписал мне квартирку. Больше нас с ним ничего не
связывает.
- Чего надо? – хмуро интересуюсь я.
- Какая-то ты не дружелюбная, Кудряшкина, - кривляется
Веник.
Каким был идиотом, таким и остался.
- Я занята, Вень, у меня мало времени.
- Я… это, поживу тут с вами, хорошо?
Такой простой, как две копейки. Еще и дорожной сумкой мне в нос
тыкает.
- С какой это стати?! – возмущаюсь я.
- Ну, мы же муж и жена, должны жить вместе…
- Не идиотничай! Я свою часть договора выполнила. Еще несколько
лет мы будем женаты, как я обещала твоему отцу, а дальше – развод и
досвидос!
- Вообще-то, это квартира моей бабушки! – напоминает мне
муженек.
- К своей бабушке претензии и предъявляй! – рявкаю я, закрывая
перед носом Веника дверь.
Договор – есть договор. Я свою часть выполнила. Какие ко мне
претензии?
Снова звонок в дверь.
- Вик, на одну ночь… пусти, а!
***
РУСТАМ ГРОМОВ
- Жену и ребенка! – непреклонен старый пердун.
Уже одной ногой в земле, а вон все свои условия диктует.
Мой дед – полубезумный старикан в последней стадии деменции. Но
ни один адвокат этого не признает. Ибо все уважают старика
Громова.
Вокруг его постели сидит куча родственников. Я – единственный
прямой наследник, после отца и матери. Родственники слетелись, как
стервятники, авось перепадет и им что-то от миллиардов деда.
- Непутевый у тебя сын, Алексашка! – каркает дедок на папаню. –
Не твой! Светка, коза дранная, небось рога тебе наставляла, когда
этого балбеса в подоле принесла!
