Глава 1. Гробовое молчание
Суббота, выходной, можно выспаться. Эта мысль крутилась в голове очень долго, позволяя не спешить с пробуждением. Я уже даже начала ворочаться, но по-прежнему стойко держала глаза закрытыми, пока не услышала пронзительный женский крик и глухой удар. Как будто кто-то уронил мягкий стул, пока смотрел ужастик. Однако эти звуки заинтересовали меня, ибо вот уже неделю, как я жила одна, и в моей квартире в принципе никто не мог смотреть фильмы, да еще ронять несуществующие мягкие стулья. Только от этих здравых рассуждений глаза сами по себе распахнулись, после чего последовало еще несколько оглушающих криков и глухих ударов. Сколько же у них мягкой мебели?
Однако я не спешила задавать вопросы. Была проблема посерьезнее: я не узнавала интерьер. Я лежала на спине, смотрела в серо-желтый потолок, требующий ремонта, и не могла подняться. Все тело будто задеревенело, даже шея с трудом двигалась. Меня парализовало? Я в реанимации?
Невысокие стенки по бокам от меня, обитые белой шелковой тканью, исключали вариант с больницей. Так как сама я не могла встать, решила позвать на помощь.
– Помогите… – скрежещущий писк, от которого у самой разболелись уши. У меня ангина? – Есть тут кто-нибудь?
Собственный голос был настолько слабым и неприятным на слух, что пугал. Боль в конечностях тоже настораживала, как и нечеткие линии люстры. У меня еще и зрение упало! Что ж за вирус меня поразил?!
Я снова попыталась встать, но смогла лишь поднять руку и зацепиться ею за край коробки, в которой лежала. Не знаю, что происходило вокруг, но стоило моей ладони коснуться доски, как последовал разномастный хор нервных вдохов и выдохов, иногда сопровождаемый попискиванием. Так как у меня все еще не было сил подняться, ко мне, наконец, кто-то решился заглянуть. Я уж думала, этого никогда не произойдет, но смельчак все же нашелся. Он очень дергано появился передо мной, исходя испариной то ли от жары, то ли от иных причин, мне неведомых. Дрожащими руками мужчина с бородой крепко сжимал здоровенный золотой крест, целовал его и молился в слух. Да так самозабвенно, что мог бы стать неплохим репером. Читка была невероятно быстра, он даже дышать забывал, из-за чего иногда захлебывался воздухом, втягивая губы вместе с кислородом. Вне сомнений, это был священник, по-настоящему преданный своему духовному призванию. Аж вспотел от натуги и стараний.
– Помогите встать, – прохрипела и закашлялась. В горле было сухо. Мало того, что не могу двигаться, так еще и говорю с горем пополам. Ну и ночка у меня была, если после этого пригласили священника.
Бородач подпрыгнул от неожиданности, перекрестился три раза и совершил акт очищения: приложил крест к моему лбу. Да так крепко, что у меня наверняка остался след от острых краев на лице.
– По-покойся с ми-миром, – заикающимся голосом произнес он, снова начиная креститься. – Ра-раба божья Ан-ан-на.
– Воды, – просипела, чувствуя жжение в области горла. Все совсем плачевно.
– Святой воды сю-сюда! – тут же выкрикнул священник, нервно подпрыгивая на месте, а когда в поле моего зрения появился молодой служка, батюшка проигнорировал церемониальную метелку и просто вывернул на меня все семилитровое ведро. Было мокро.
Не знаю, то ли вода оказалась чудотворной, то ли я просто окончательно проснулась и взбодрилась, но я смогла сесть. Не без труда, но у меня получилось. Тут-то и началось самое интересное. Вокруг меня собралась толпа незнакомого народа в черном, причем держались они все ближе к стеночке, будто хотели с ней срастись. Все имели удивительно большие глаза, даже можно было позавидовать, и все таращились на меня, как на сошедшего с небес миссию. Ну или наоборот, вылезшего из ада Мефистофеля. Несколько женщин лежали на полу, но их быстренько стаскивали ближе к стенам. Полагаю, это и были «обитые мягкой тканью стулья», что падали с глухим звуком. «Стульепад» в этом месяце был урожайный, не меньше десятка. Однако все это я отметила одним краем сознания, а вторым разглядела гораздо больше. Свечи, цветы, священник в попытке прочесть все известные ему молитвы за раз, фоторамка с изображением древней старушки и черной лентой поперек, а также резной деревянный гроб, в котором, собственно, я и сидела.
