— Снежаночка, зайди, пожалуйста, в кабинет депиляции, — попросила меня хозяйка салона Далила.
— Зачем? — удивилась я. — Марине помощь нужна?
— Да-да, иди скорее, — поторопила меня Далила.
Я пожала плечами и, небрежно бросив свое красное пальто на спинку стула за стойкой администратора — потом повешу, — поспешила в кабинет.
В Ярославль я вернулась неделю назад, но только вчера смогла собраться с силами и пойти на работу. Похороны мамы дались тяжело. Я знала, что это и не могло быть легко, но не думала, что так долго буду отходить.
Когда, сразу после Нового года, мы с сестрой решили все бросить и поехать в Люксембург, чтобы провести последние недели жизни с матерью, которую мы знали очень плохо и которую нашли только лишь для того, чтобы вскоре лишиться навсегда, Далила отпустила меня без проблем. Но, конечно, без сохранения заработной платы. Салон красоты, носивший имя хозяйки, закрывался на все праздничные каникулы, а вторая девочка-администратор согласилась отработать мои смены при условии, что летом я ей тоже окажу подобную услугу.
В работу я влилась быстро. Вчерашний день прошел без каких-либо проблем. Сейчас же, не успела я переступить порог салона, Далила отправила меня в кабинет депиляции. Зачем, я узнала, когда распахнула дверь.
Дверь эта тут же за мной захлопнулась, а я в ужасе сделала шаг вглубь кабинета, отступая к столу.
— Аркадьева Снежана Александровна! Какая неожиданная встреча! — расплылся в похотливой улыбке Эдик Карапетян.
Я попятилась, а он шагнул навстречу мне.
— Что в… что ты здесь делаешь?
— Давненько не виделись, — рассмеялся он, отчего его жирное брюхо заколыхалось, как холодец. — Думала, спрячешься в Ярославле, а я и не узнаю. Но, видишь, как тесен мир? Далила — моя двоюродная сестра, и я ее навещаю время от времени.
— Открой сейчас же дверь и дай мне выйти, — стараясь не показывать страха, потребовала я.
Карапетян откинул голову и расхохотался.
— Какая, однако, дерзкая пташечка! Ты всегда мне нравилась больше своей сестрички, и, признаться, я даже одно время подумывал взять тебя в жены, правда, я еще не разведен. — И он захохотал еще сильнее.
От этого мерзкого типа меня начало тошнить. В памяти еще свежи были воспоминания, когда, сразу после смерти отца, он и его шестерки ввалились к нам с Ангелиной в дом и потребовали отдать долги отца, а иначе Карапетян пригрозил сделать из нас проституток в каком-нибудь закрытом борделе. Долг мы отдали и думали, что избавились от Карапетяна навсегда…
— За тобой должок, Снежана. И я хочу, чтобы ты его вернула.
— Мы вам все вернули, — выкрикнула я.
— Все да не все, — облизнул и без того слюнявые губы этот мерзкий тип. — Вот поимею тебя — тогда и будем в расчете.
Он стянул пиджак и взялся за пряжку ремня. Я обежала процедурную кушетку, которую Марина уже подготовила для первой клиентки. Однако Карапетян с неожиданной для его веса проворностью подскочил ко мне и, схватив за руку, наклонил на кушетку так, что я, завизжав, уперлась в нее лицом. Он стал задирать мое платье, надавливая рукой на лицо, пытаясь заткнуть мне рот. Меня что, изнасилуют прямо вот так, посреди бела дня, когда за стенкой уже собираются клиенты?
Карапетян смеялся и терся пахом о мой зад. Я в бессилии хватала руками воздух и край кушетки, пытаясь столкнуть эту тушу с себя. Вдруг мои пальцы наткнулись на емкость с расплавленным воском. Горячую! Точно! Ведь у Марины через две минуты должна быть клиентка на депиляцию.
Ухватив емкость и не обращая внимания, что пальцы больно обожгло, так как они попали кончиками в воск, я со всей дури ткнула ее назад.
— Твою мать! — как резаный боров, завизжал Карапетян.
Его хватка тут же ослабла, а я, не обращая внимания на его вопли и не оборачиваясь, ринулась к двери, открыла замок и бросилась в коридор.
