Широкая снежная полоса рассекала горную лесистую поверхность на
две половинки. По двум ниткам подъемника скользили, слегка
покачиваясь, крытые кабинки, развозя всех желающих.
По склону неслись яркие фигурки. Ближе к концу спуска они
замедляли скорость и подъезжали к очереди на подъемник, чтобы снова
подняться и совершить спуск.
А вокруг к синему небу тянулись высокие горы, покрытые
заснеженными деревьями. Туристическая база, построенная рядом с
большим поселком, казалась небольшим пятнышком среди неприступных
гор. Попасть сюда было можно либо на поезде, восемь часов трясясь в
холодных вагонах, либо на машине, по крутым горным виражам.
Вот и она сегодня встала ни свет ни заря. Точнее, ее безжалостно
распинали, заставили одеться и запихали в машину. Можно было,
конечно, поспать в дороге, но уж слишком красивым оказался зимний
пейзаж за окном.
— Васька, дай паспорт.
Василиса, она же Васька, вынырнула из дум и обернулась. На нее
смотрел, всем своим видом выражая нетерпение, худощавый лысый
парень. На узком бледном лице выделялись ярко-зеленые глаза. Родной
братец и внешностью, и характером отличался от нее, как дуб
отличается от березы.
— Держи.
— Взрослая девка, — проворчал парень, ловя брошенный паспорт. —
А сама стесняется оформить прокат. Чего встала? Иди сюда.
— Па-а-аша, — Васька поднялась с длинной скамейки и послушно
подошла. — Слушай, а, может, все-таки лучше борд?
— Может, тебя все-таки спустить с самой крутой трассы? —
парировал добрый Паша,. — Не забыла где встречаешься с
инструктором?
— Не забыла, — девушка запихнула длинные рыжевато-каштановые
волосы под шлем. Красный горнолыжный костюм с непривычки казался
тонким и холодным.
Зато ботинки, выданные парнишкой, показались Василисе просто
гигантскими и неподъемными. Вместе с ними ей выдали горные лыжи
веселенькой красно-желтой расцветки.
— А палки?
— Без палок обойдешься, — Пашка хлопнул сестру по плечу, отчего
та едва присела и поспешил к дверям, крикнув на ходу. — Детей не
передави, лыжница.
Василиса с легкой тоской посмотрела ему вслед. Рядом с братом,
пусть и острым на язык, было гораздо спокойнее. Девушка видела
через окно, как он подошел к друзьям и все они направились в
сторону подъемника. Им хорошо, им весело, а ее взяли только потому,
что неделю устраивала дома концерты. И родители в конце концов
поставили Пашке условие: либо берет сестру с собой, либо они их на
все выходные запирают дома. Тем более, что Павлу пора начинать
думать о дипломе. Парень подумал и, скрепя сердце, согласился взять
Ваську с собой. Сестра, по идее, не должна была сильно ему мешать в
поездке. Но Пашка все равно ворчал. Раньше он отказывался брать ее
потому, что считал "мелкой", а теперь волновался, как бы кто к ней
не пристал. Семнадцатилетняя Василиса внешностью пошла в маму:
невысокая, хрупкая, с пышной копной рыжих волос и темно-серыми
глазами на симпатичном, покрытом веснушками лице.
И вот теперь девушка сидела на скамейке и растерянно вертела в
руках ботинок. Ну почему она не спросила у Пашки как их надевать?
Васька натянула ботинок на ногу и беспомощно уставилась на кучу
странных крючков. Как назло, в помещении больше никого не было,
кроме нее и продавца. Кучка японцев, крутившаяся поблизости, ушла
минуту назад. Но и они вряд ли чем-то могли помочь: Василиса очень
плохо знала английский и совсем не понимала по— японски.
Понимая, что инструктор уже, скорее всего, ждет, девушка
подковыляла к продавцу.
— Простите, пожалуйста, — вежливо обратилась она к нему. — А не
подскажите, что это за крючки и как вообще можно застегнуть
ботинки?
Парень посмотрел на девушку, что-то прикинул в уме и
вздохнул.
— Давайте помогу, — вышел из-за стойки и присел перед Василисой
на корточки.
