Беркут Каролина
Со вкусом вишни
Все имена и фамилии в рассказе вымышлены. Любое совпадение
– это чистая случайность.
Предыстория.
1941 год.
В небо взвилась ракета, вспарывая черноту душной августовской ночи.
Из-за реки не смолкая грохотали автоматные очереди. В воздухе витал
тяжелый запах гари. Слышались крики, взрывы снарядов, далекое
равномерное гудение бронетехники.
- Ванюшка, держи крепко. Не потеряй. – Командир протянул
молодому рядовому планшетку с документами. Сумка была липкой от
крови. - Головой отвечаешь.
- А Вы, Максим Павлович? Как я без вас-то? – Парень взял дрожащими
руками кожаную сумку-планшетку, надевая ее ремень себе на шею. –
Куда мне теперь? Что делать-то?
- Уходи отсюда, Ваня. Авось и выживешь. – Максим Павлович тяжело
вздохнул, зажимая рукой простреленный бок. – Я задержу наступление
так долго, как смогу. На Вязьму пока не суйся. Немцы уже там.
В лесах Смоленских пережди. И ни слова никому. Сам знаешь, времена
сейчас такие, что доверять нельзя даже брату. За три рубля продать
могут. А тут такое. Уходи, Ваня. Ты последний, кто знает про нашу
колонну. Пять машин далеко уже уехали, не догонишь. Две
других за лесом догорают. А восьмая машина, ну, ты и сам
знаешь.
- Не брошу я Вас, Максим Па..
- Исполнять приказ! – Рявкнул командир. – Документы сохрани по
возможности. Понимаешь же, что такое у тебя в руках. Если прижмёт,
то в болото сумку скинь. Лишь бы фашистам не досталось ничего. А
надо будет, то и сам в то болото ныряй. Если схватят тебя, Ваня,
пытать будут нещадно. Умри, но немцам не сдавайся.
- Так точно, - прошептал рядовой, прижимая к щуплой груди планшетку
с документами и наспех нарисованной картой. – Так точно. Умру, но
фашистам не дамся.
Небо над хмурым ночным лесом дрожало и пестрило от пулеметных
очередей. Ваня трясущейся рукой полез в карман брюк, доставая
червонец 1924 года. Во время обстрела одна из авиабомб попала в
первый грузовик, и тысячи монет разлетелись золотым дождем по лесу.
Пять машин ушли на Вязьму, и об их судьбе Ваня ничего не знал.
Шестая машина выгорела дотла, и была разграблена фашистами еще на
проселочной дороге. А вот их грузовик…
Ваня крепче сжал в ладони монету. Их грузовик уже никто и никогда
не найдет.
Без карты.
- Беги, Ванюшка, беги отсюда. Немцы рядом уже. Беги.
Глава 1.
Наши дни.
Автобус высадил меня одну на безлюдной сельской остановке и,
разбрызгивая грязь, помчался по болоту, бывшему до дождей
проселочной дорогой. Я помахала ему вслед одной рукой, и закинув на
плечо свою дорожную сумку, стала озираться по сторонам. Сумка была
тяжелая, как будто я туда кирпичей насовала, а не сарафаны,
но и пачкать в грязь ее не хотелось бы. Намочить балетки тоже не
вариант, они же тканевые, а тут кругом чавкающая жижа.
И ни души.
С одной стороны от дороги стеной стояли высокие смешанные деревья,
преимущественно ёлки и сосны, с другой раскинулась небольшая
деревушка. Дворов на пятьдесят, ну от силы шестьдесят. И то, треть
из них была заброшена ещё на моей памяти. Вымирает русская
деревня.
А что делать, когда работы тут нет, образования нет, даже
нормальной поликлиники нет. И чего удивляться, когда вот такие, как
я, молодые, настойчивые едут в большой город за впечатлениями
и за лучшей жизнью. И я нисколько не жалела, что семь лет назад с
родителями перебралась из нашего богом забытого села в Смоленск. А
пенсия наша тут осталась, не захотели дед с бабкой всё бросать на
старостях. Понятное дело – огород, куры, утки. Воспоминания. С
возрастом чаще живёшь тёплыми приятными воспоминаниями, а не
мечтами. Вот поэтому наши старики свой дом и не
бросили.
Кстати, а где это мой дед! Обещал же встретить! И где он? Я снова
повертела головой, скинув с одного плеча растрепанную русую косу.
Видок после трёх часов тряски в автобусе был тот ещё. К слову о
себе, зовут меня Василиса, но все друзья обращаются просто – Вася.
Не очень женственно, но и характер у меня соответствует. Не нежная
и не ранимая. В общем, я - это я. И прекрасно осознаю тот
факт, что к категории красавиц и роковых женщин я не отношусь. Ну,
собственно, и что с того? Рост у меня средний, вес, впрочем, тоже.
И как-то сосредоточился он, этот вес, пониже талии.
Несправедливо обделив грудь. Мой второй размер
противоположный пол совсем не впечатляет. Это я о наболевшем.
Но, как говорится, третий сорт - не брак. Зато у меня высокие
душевные качества и меня, собственно, всё в себе
устраивает. Ладно, хватит обо мне. Потом ещё что-нибудь
расскажу. По ходу дела.
