Я не знаю, как описать все то, что я
испытываю. Противны ли мне прикосновения этого мужчины? Нет,
непротивны. Скорее меня пугает моя реакция на каждое его касание.
Еще никогда и никто не волновал меня так, как этот мужчина. Ни один
мальчик из моего университета не вызывал тех чувств и эмоций,
которые вызывал он. А он ведь даже ничего для этого не сделал.
Просто появился в нашей семье. Просто вел бизнес с матерью. Просто
не обращал на меня внимания. Нарочно игнорировал? Нет, не думаю.
Для того чтобы делать что-то специально, нужно помнить о
существовании человека. Для него меня никогда не было, не
существовало. Он даже по имени меня не называл. Потому что это было
неважно.
Холодный. Бесчувственный.
Безэмоциональный. Я не знаю, чем он меня зацепил. Что такого
сделал, что засел в моей голове настолько глубоко на такое
длительное время. Нет такого момента, после которого меня
прострелило. Он просто появился в моей жизни и мое сердце начало
биться иначе. Как сумасшедшее. Бешеное. Вырывалось из груди. А
после он пропал. Испарился так же резко, как и появился. И я была
готова завыть от тоски и боли.
То же самое происходило и сейчас.
Сердце колотилось как ошалелое, а я смотрела в его глаза. Темные.
Мрачные. Видела, как они пугающе поблескивали.
- Хватит вести себя так, как будто к
тебе ни разу не прикасался мужчина.
Его слова заставляют сжать бедра еще
сильнее, а лицо моментально покраснеть. Я не могу скрыть своей
реакции. Не могу утаить того, что его слова бьют в самую точку.
Никто и никогда. Так далеко я не позволяла зайти никому. И не
потому что хотела, чтобы это был он. Просто никто не вызывал во мне
желания. Не хотелось.
Его взгляд меняется. Барнс
прищуривает глаза и смотрит так, что мне хочется тут же сбежать.
Спрятаться. Скрыться от его взгляда. Он все понял? Понял?
- Сколько мужчин к тебе прикасались,
Эмма? - его голос хриплый, заставляющий тело дрожать.
Я пытаюсь справиться с волнением.
Очень пытаюсь, но получается откровенно паршиво. Взгляд начинает
метаться, я пытаюсь опустить лицо вниз, но он тут же фиксирует
пальцами мою шею и не позволяет мне этого сделать.
- Я задал вопрос, Эмма. - Он
начинает злиться, а я не могу решить, что сказать. Правду или
солгать? Но он ведь все равно поймет? Правда? Мужчины такое
понимают... Чувствуют. Значит если я совру сейчас, после правда все
равно вскроется.
- Один, — выдаю практически шепотом.
Говорю чистую правду. Ко мне прикасался только один мужчина. Он.
Только что. Да даже сейчас продолжает касаться.
В его взгляде что-то меняется. Не
могу уловить что именно. Не понимаю. Я это просто чувствую. Его
пальцы на шее сжимаются сильнее, так, что еще немного и дышать
станет трудно.
- Как давно? - он склоняется надо
мной настолько близко, что его дыхание обжигает губы. Но он не
собирается меня целовать. Просто хочет всматриваться в мои глаза с
близкого расстояния. Пугать еще сильнее. Ему нравится чувствовать
мой страх.
- Ты все еще меня касаешься.
Теперь в его взгляде я четко
различаю злость и ярость. Они смешиваются во взрывоопасный
коктейль. Я была права. Ему не понравилось то, что я девственница.
И что теперь? Он меня вышвырнет? Отправит обратно прямо в лапы того
ублюдка?!
Уверена, Хейза не испугает новость о
моей девственности, даже, скорее всего, наоборот, позабавит.
- Ты целка и пришла себя предлагать
в содержанки?! — это звучит грубо, но я не подаю вида, что это
как-то меня задело. Не время показывать обиды.
- А что плохого в том, что ты будешь
первым? Я думала это, наоборот, ценится, — наглею. Решительно
смотрю в его глаза. Да, я девственница, но в этом же тоже должны
быть свои плюсы?
— Значит не передумала? - его губы изгибаются в издевательской
усмешке, а я лишь прикусываю щеку изнутри.
