Стриптиз-клуб «Золотой поцелуй»
всегда пользовался большой популярностью в нашем городе. К счастью,
сейчас посетителей тут немного. И это хорошо – не представляю, как
бы я танцевала при полном зале. Даже сейчас все поджилки дрожат,
когда я смотрю на сверкающий подиум из-за ширмы. Девушки-танцовщицы
хихикают за моей спиной.
– На что вы меня толкаете,
бессовестные? – сердито бормочу я, уже сто раз пожалев о своем
решении. Одно дело преподавать стрип-пластику в фитнес-центре, и
совсем другое – выйти на сцену ночного клуба, чтобы показать
мастер-класс своим ученицам!
– Боитесь? – лукаво спрашивает
Валентина, высокая красавица-брюнетка. Она устроилась сюда совсем
недавно.
– Волнуюсь, – сдержанно отвечаю я. В
конце концов, я учила этих девочек танцевать стриптиз. Они
восхищаются мной, для них я – пример идеальной танцовщицы, которая
может выступить на любой сцене. Так что сейчас я не имею права
отступить.
– Как вас объявить? – высунулась за
ширму девушка-администратор.
– Хм… Не знаю даже… Объяви как есть
– Елена Воронова. А музыку поставь нашу, тренировочную.
– С ума сошла? – делает круглые
глаза администратор. – Какая еще Елена? – она исчезает за ширмой, и
я сразу же слышу ее голос. – Сегодня на нашей сцене впервые
идеальная и непревзойденная, сексуальная и невероятная Элайна
Голдэн Кисс!
Я понимаю, что это я, и иду на сцену
под бодрый мотив привычной музыки. Свет снаружи мягкий,
приглушенный, но в зале видно каждого гостя. Я подхожу к шесту и
начинаю свой танец.
Я уже давно преподаю стрип-пластику,
а в танцах вообще всю жизнь чуть ли не с колыбели. Так что я
горжусь своим тренированным и гибким телом. Прогиб, поворот,
восьмерка бедрами, юбочка ползет вниз…
Самое главное в стрип-пластике – не
движения, а чувственность. Это же танец любви и безудержного
желания. Я всегда представляю, что танцую для кого-то одного,
единственного и любимого. Сейчас мой взгляд скользит по мужским
лицам в зале, выбирая достойного зрителя.
Вот он – темноволосый красавчик
недалеко от сцены, смотрит заинтересованно и восхищенно. Рядом с
ним… Ой. Это же сам Виссарион Грабовский – хозяин заведения! Вот
мне влетит после танца! Не за то, что вышла на сцену. Скорее за то,
что не выходила раньше.
Ногу на шест, подняться, поворот,
снижаемся медленно, запрокинув голову… Щелкнуть заколкой, длинные
светлые волосы падают на спину. Резкий взмах головой, волна,
расстегиваем полупрозрачную блузку пуговка за пуговкой…
В зале одобрительный свист и крики,
мне уже аплодируют, хотя я еще толком не разделась. Грабовский
мечтательно застыл в кресле с блаженной улыбкой на лице. Что,
осознал, что ты не зря мне платишь за занятия с твоими
девочками?
Мужчина, сидящий рядом с хозяином,
смотрит на меня напряженно и жадно. От его взгляда аж мурашки по
коже. Интересно, как он ведет себя в постели? Я живо представила
его руки на моем теле, губы на моих губах… Облизнулась. Скинула
блузку полностью, оставшись в сверкающем белье.
На очередном повороте расстегиваю
бюстгальтер впереди и даже немного дразню зрителей, как будто
намереваясь открыть все, что они так жаждут видеть. Извините,
дорогие, но полностью раздеваться я не собираюсь. Я же все-таки тут
не работаю, не будем отнимать у хлеб у девочек. Несколько мужчин
пробираются к сцене, сжимая в руке пачки денег. Что ж, вам тоже не
повезло – к краю подиума я не подойду, оставьте ваши деньги
следующим танцовщицам.
Музыка подходит к концу, я
застегиваю бюстгальтер, посылаю всем воздушный поцелуй и покидаю
сцену под бешеные аплодисменты.
– Ну как? – с легкой улыбкой
спрашиваю у девчонок за кулисами.
– Зря мы это устроили. Я после нее
на сцену не выйду, – мрачно отзывается Валентина.
