Союз рыжих

Steve Hockensmith

HOLMES ON THE RANGE

Copyright © (As Revised) Steve Hockensmith, 2023

All rights reserved

© А. В. Александров, перевод, 2025

© Серийное оформление.

ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2025

Издательство Иностранка®

© Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2025

Издательство Иностранка®

Конечно, посвящается Мар

Здесь, на Западе, есть две вещи, от которых не уйти: пыль и смерть. Они будто взвиваются на ветру вихрем, и не знаешь, когда очередной порыв швырнет одно или другое тебе прямо в лицо. Я еще молод, но успел повидать смерть во всех возможных обличьях. Видел и утопленников, и застреленных, и заколотых; видел умерших от голода, замерзших, отравленных, повешенных, раздавленных, поднятых на рога быками, укушенных змеями, а также унесенных разнообразными болезнями, одними названиями которых можно исписать эту книгу до конца, и еще в запасе останется.

Так что это своего рода комплимент, когда я говорю, что в жизни не видал страшнее останков, на которые мы наткнулись на следующий день после большой бури. Мало того что по трупу провальсировали несколько сотен коров – после них тем, что не прилипло к копытам, закусили койоты. Остались лишь ошметки жил и хрящей, перемешанные с грязными полосками мяса, словно опрокинулся котелок недоваренного техасского чили.

– Начну собирать потихоньку, – сказал мне брат, спрыгнув с лошади. – А ты возвращайся на ранчо и привези нам пару лопат.

Обычно, когда Старый начинает корчить из себя босса – что случается эдак раз сто на дню, – я плачу ему той же монетой. Но сейчас препираться не хотелось, ибо поездка за инструментом казалась куда как привлекательнее, чем выковыривание чужих кишок из земли.

Утро стояло чудесное, насколько это только возможно весной в Монтане, – такое прохладное, тихое и солнечное, что трудно было вообразить, как всего несколько часов назад на этом ясном голубом небе клубились черные тучи и сверкали молнии. Я, не торопясь, доехал до конторы и вернулся обратно, наслаждаясь каждой редкой секундой одиночества под солнцем. Мы со Старым уже почти два месяца как подвизались на ранчо «ВР с черточкой», и за все это время мне впервые представилась возможность побыть одному, не прячась ради этого в сортире с присущими ему ароматами. Да, знакомый мне человек только что оставил сей мир далеко не самым эстетичным образом, но разве можно упрекать меня, что я воспользовался выпавшим шансом насладиться прекрасной погодой. Все равно так или иначе скоро придется отхватить очередную порцию мерзости.

В этой самой мерзости и копался Старый, когда я вернулся. Если раньше останки представляли собой не более чем пестрый круг в грязи, то теперь мой брат сложил из них нечто напоминающее очертаниями человеческую фигуру.

– Это тебе не Шалтай-Болтай, – хмуро заметил я, швыряя лопату к ногам Старого. – Его уже не собрать.

Братец даже не пошевелился, чтобы подобрать лопату. Вместо этого он вытер руки о джинсы, стянул с головы стетсон и запустил пятерню в коротко остриженные темно-рыжие волосы. Обычно на лице у него отображается слегка раздраженное разочарование, будто Старый мучительно обдумывает, что смог бы наворотить за те шесть дней, за которые Господь Бог сотворил такую халтуру. Но сейчас брат не обнаруживал ни недовольства, ни даже отвращения. Лишь казался озадаченным.

– Да я не его пытаюсь собрать. – Братец потер затылок, словно это была волшебная лампа, а он – Аладдин, пытающийся вызвать джинна.

– И как тебя понимать? – спросил я, спешиваясь.

– Пытаюсь собрать картину, как это его так угораздило.

– Что ж, полагаю, здесь каким-то образом замешаны коровы, – предположил я, быстро втыкая лопату в вязкую грязь. Если уж хоронить труп, похожий на взрыв в мясной лавке, лучше управиться побыстрее. – Мне лично ничего другого в голову не приходит… разве что ты углядел здесь вчера стадо слонов.